— Не годится. — Дима покачал головой. — Если со Смольным что-нибудь случится, Козельцев сразу уйдет в тень. Он сообразит, что Смольный — наших рук дело, испугается и сдаст меня.
Алексей Алексеевич кивнул:
— Вполне допускаю подобную возможность. Владимир Андреевич постарается разом обрубить все хвосты. Это в его характере.
— Либо мы сумеем с минимальным разрывом во времени нейтрализовать их обоих, либо проиграем, — заметил Дима.
— Добраться до Козельцева впрямую невозможно, — покачал головой Григорьев.
— А если мы не доберемся до Смольного, рано или поздно он доберется до нас, — задумчиво сказал Вячеслав Аркадьевич. — По-любому нам вилы выкатываются.
— Смольный только и ждет, пока мы полезем на рожон. — Дима заказал подошедшему официанту апельсиновый сок. — При поддержке Козельцева он вполне сумеет с тобой справиться. И тогда мне придется взяться за оружие. Именно на это, похоже, Смольный и рассчитывает. Я делаю первый ход, а дальше он получает все козыри. Карт-бланш. Если же он убьет первым меня, то… — Официант принес сок. Дима залпом осушил половину бокала. — …Сам понимаешь.
— У тебя есть какие-то идеи на счет того, как зацепить Козельцева? — посмотрел на Диму Вячеслав Аркадьевич.
— Есть, — подтвердил Дима. Он в общих чертах обрисовал свой план.
— Забавно, — согласился Алексей Алексеевич. — Процент вероятности — пятьдесят на пятьдесят. Но попробовать можно.
— Козельцева надо выносить первым, не только потому, что у него больше возможностей, — объяснил Дима, — но и потому, что Смольный лишится покровителя. Я так думаю, его выпустили под каким-нибудь липовым предлогом. Трудно отмазать человека, на котором висит три доказанных убийства, верно?
— Разумеется.
— Так вот, когда мы нейтрализуем Козельцева, тот, кто подписывал постановление об освобождении, сможет обезопасить собственную задницу одним-единственным путем: вновь усадив Смольного на нары.
— Если… — сказал Алексей Алексеевич.
— Что? — Мало-старший посмотрел на него.
— Я сказал: вы, Дмитрий, забыли добавить слово «если». Если нам удастся нейтрализовать Козельцева…
— Пожалуй, — согласился Дима.
Вячеслав Аркадьевич подозвал официанта. Все трое заказали ужин. Дима, пережевывая запеченную на углях форель, сказал Алексею Алексеевичу;
— Меня сейчас больше волнует «Даная». Без нее, как вы понимаете, мой план неосуществим в принципе.
— Завтра, — ответил Григорьев. — Завтра ночью я ее добуду. Не волнуйтесь, Дмитрий. Все, что зависит от меня, я сделаю.