Анна поняла, что упустила свой шанс. Но сказать, что она огорчилось из-за этого обстоятельства, значило бы погрешить против истины. Скорее уж обрадовалась, что получила отсрочку. Выплеск адреналина, пока она размышляла, устроить аварию или нет, был настолько мощным, что на какое-то мгновение у нее все поплыло перед глазами, а руки сорвались в предательскую дрожь. И какой из нее в таком состоянии злоумышленник? В момент убийства сердце должно оставаться спокойным, а душа хладнокровной. Это Анна знала твердо. Не ясно откуда, но знала. А тут такое… Можно считать, только что состоялась репетиция. А уж в следующий раз она будет действовать не в пример мудрее и расчетливее.

Игорь посмотрел на Анну. О, вроде бы порозовела. Да и черты лица стали мягче. Ну-ну, давай, наматывай мили на кардан. Посмотрим, что из тебя в итоге получится…

За окнами собирались пасмурные сумерки. Из-за рыдающих дождем туч, заволокших небо, вокруг казалось еще темнее. Впрочем, по календарю уже август месяц. Про белые ночи можно забыть до следующего года. Да и если с той же Москвой сравнивать, в ней сейчас тьма кромешная. А здесь, в Карелии, – так, сумерки…

Медвежьегорск они проехали как-то сбоку, лишь краешком зацепив этот город, поэтому в памяти Анжелики не осталось ничего определенного. Был ли город – не было…

Но голод давал о себе знать все сильнее и сильнее, а кафе и круглосуточных магазинов, как назло, по дороге не попадалось. Лика уже всерьез подумывала о том, не открыть ли ей банку тушенки, и только полное незнание, где именно в ворохе их барахла лежат съестные припасы, останавливало ее от того, чтобы прямо на ходу перерыть вещи и достать консервы.

Откровенно говоря, дорога порядком утомила Анжелику, и она втихаря завидовала Антону. Да, он с самого утра за рулем и наверняка здорово устал. Но он хотя бы чем-то занят. А тупо сидеть и ничего не делать, просто ждать – хуже этого себе и представить ничего нельзя. Вот взять, например, поездку в машине и поездку в поезде. Вроде бы ехать по времени примерно одинаково получается. На машине даже быстрее иногда выходит. Да только в поезде ты можешь книжку почитать, в вагон-ресторан зайти, на больших остановках по перрону погулять. Да даже просто в туалет сходить, не отрываясь, так сказать, от процесса перемещения тела в пространстве. А в машине ты заперт, как крыса в коробке. Кроме как дремать да есть, пассажиру ничего другого не остается. Ну, с едой понятно – временный облом приключился. А дремать… Даже это приятное занятие начинает утомлять. В конце концов, люди обычно спят восемь часов и бодрствуют соответственно шестнадцать, а не наоборот. А тут весь привычный график в тартарары летит.

Когда впереди по трассе наконец показалась круглосуточная заправка, радости Анжелики не было предела. Еще бы, там красными неоновыми буквами горела надпись «Магазин». О том, что это вполне может оказаться магазин запчастей, а не продуктовый, думать как-то не хотелось.

Ругаться с Антоном не пришлось. Он сам, взглянув на датчик топлива, свернул на заправку. Бак на двести литров, поставленный взамен двух штатных по тридцать девять, снимал острую потребность в наличии на больших перегонах одной, а то и парочки запасных канистр с бензином, но все равно не следовало забывать, что даже его, казалось бы, бездонная емкость может как-то очень быстро исчерпаться. А куковать с протянутой рукой на довольно безлюдной по столичным меркам трассе – невелико удовольствие.

Пока Олег снимал закрепленный на борту Дуняши сендтрак, закрывавший собой горловину бензобака, а Антон встал к кассе, Анжелика вышла из машины и прямой наводкой отправилась в магазин. На ее двойное счастье, он был открыт и в нем в числе всего прочего торговали продуктами. Правда, даже на непритязательный взгляд ассортимент магазинчика был более чем скуден. Пара наименований чипсов, жвачка, леденцы на палочке, небрежно завернутые в мутные кусочки полиэтилена, еще что-то подобное и невесть каким чудом оказавшиеся здесь беляши.

Помимо нее в магазин вошел неопрятного вида мужик в спортивном костюме и тут же принялся нудно копаться в карманах. Видимо, выискивал мелочевку на сигареты. На всякий случай Лика отодвинулась от него подальше и принялась рассматривать пирожки, вид которых вызывал у нее большие сомнения в их съедобности.

– Беляши-то хоть свежие?

– А я почем знаю? – отозвалась продавщица. – Привезли сегодня днем.

– Значит, свежие, – уточнила Анжелика.

– Если привезли свежие, то, значит, свежие. А если привезли уже несвежие, так откуда же тут свежим взяться? – подробно объяснила продавщица и посмотрела на Лику, как на недоразвитую.

После подобных комментариев интерес Лики к пирожкам скакнул ниже критической отметки. Рисковать здоровьем не было никакого желания. «Ты лучше голодай, чем что попало ешь…» – мгновенно пришли на память строчки Омара Хайяма.

– Что ж, тогда будьте любезны: шесть пакетиков чипсов…

– Только пять осталось.

– Ну тогда пять, что ж поделать. Два пакетика мармелада, две пачки жевательных конфет…

Стоявший у окна мужик поднял глаза, оглядел Анжелику, плотоядно облизнулся и сказал:

– Ну надо же, какие цыпы тут ходят!