— Ой, а я помню! — тут же встрепенулась Соня. — Точно помню! Только я бы его никогда не узнала…

— Так и я его не узнала тоже! Если б не разговорились, так и расстались бы в неведении. Я же все норовила осторожненько выяснить, как он к Сонюшке относится. Серьезно иль нет. А он тут возьми да брякни — я, мол, однолюб! Как и мой отец! Да уж, чудны дела твои, господи… Сонька, не смей! Ты посмотри на нее, Вика! Она опять целую ложку фарша прямо у тебя из-под носа тяпнула!

— Ой, да пусть ест… — рассмеявшись, махнула на нее рукой Вика. — Это она от волнения, наверное. От таких новостей и впрямь заволнуешься. Посмотри, какая бледная да малахольная! Прямо трепещет вся на нервной почве! Может, ей живой белок для успокоения необходим? Раз организм просит — пусть ест!

— Да знаю я, какой ей белок необходим… — проворчала Томочка, чуть улыбнувшись. — Вот настряпаем пельменей, этот белок и придет как раз ими угощаться…

— Да ну тебя! — моментально покраснев, потупила глаза Соня. — С чего ты взяла, что он сюда придет? Может, и не придет вовсе…

— Ой, да ладно… Куда он от нас теперь денется? А фарш все равно не трогай! Вот скажу ему, что ты мясо сырое, как собачонка, жрешь, он сразу тебя и разлюбит!

— Ви-и-ик… — просунулась на кухню короткостриженая Славикова голова, — ничего у меня с этом краном не получается… Может, все-таки мастера вызовем, а? Ну откуда я знаю, как эти краны делают?

— А вот не знаю ничего! — звонко ответила ему Вика, лучезарно улыбнувшись. — Делай давай! Все порядочные мужики это делают, и ты учись! Я понимаю, конечно, что это посложнее будет, чем мышку по коврику гонять, но что делать, Славик?

— Да тут все ключи старые, проржавели давно… — снова захныкал Славик, одновременно отвечая ей такой же лучезарной, но более короткой и сдержанной улыбкой.

Соня с Томочкой переглянулись мельком и хихикнули едва слышно, чтоб не обидеть парочку. Оно понятно, конечно, что нытье Славика было больше нарочитым, чем настоящим. Понятно, что это у них игра такая. Но лучше эмоций своих не показывать, промолчать из деликатности. Пусть играют, раз им так нравится.

— Проржавели, говоришь? А может, ты просто танцор плохой? — залихватски уперла кулачок в худосочный бок Вика.

Тут уж Соня с Томочкой прыснули по-настоящему. Вслух. Славик нахмурился, посмотрел на них обиженно, тут же скрылся из виду.

— Ой, горе мое… — озабоченно стряхнула мучную пыль с рук Вика, поднимаясь. — Пойду посмотрю, чего там за ключи такие… Может, и правда ржавые?

— Ожила вроде… — тихо проговорила, подсунувшись к сестре, Соня, когда Вика вышла из кухни. — Ты бы видела, какая она там была… Я и не узнала ее даже!

— Да уж, история… — тоже тихо вздохнула Томочка. — Кто бы мог подумать, что муженек ее такой сволочью окажется? Да и у тебя история с этими «родственниками» вышла не лучше!

— И у тебя… У тебя тоже… — эхом откликнулась Соня.

— О чем это вы тут? — весело плюхнулась на свое место вернувшаяся из ванной Вика.

— Да вот, рассуждаем с Сонюшкой… Слушайте, девки, а чего это мы вдруг все битыми оказались, а? Прямо как по заказу — всем с лихвой досталось! Странно даже!

— А помните, как мы в детстве в царицу играли? Ну? Кабы я была царица… И все себе чего-нибудь загадывали… — грустно усмехнулась Вика. — Я, помнится, просила, чтоб у меня всего много-много было. Помните? Вот и получила этого «много» по самое ничего. Надо было мне, дурочке, другое счастье заказывать… Вот это, простое, человеческое, с ржавым гаечным ключом в руке… — мотнула она головой в сторону ванной, где тихо и очень интеллигентно чертыхался Славик.

— Ничего. Теперь умнее будешь, — назидательно произнесла Томочка. — А ты, Сонь, чего себе заказывала тогда? Я уж и не помню…