— Из мелочей складываются большие капиталы, сэр, — наставительно ответил Вайт, выдавая свое явное соучастие в общем крохоборстве.

— Ладно, не возвращаться же из-за них, — отмахнулся Рассольников. — У вас слева от подбородка, сэр, находится красная кнопка. Нажмите на маску так, чтобы она прижалась к скуле. Сделали? Одиночный звуковой сигнал будет означать, что тест на герметичность и работу дыхательной системы прошел.

— Пискнуло что-то…

— Значит, работает. Ну, пошли. Сунгари, ты меня слышишь? — Бортпилот промолчал. — Ну и ладно, вручную открою.

Напарники вошли в шлюз, Атлантида закрыл внутреннюю дверь, включил режим экономии воздуха. Завыли насосы, откачивая газ. Костюмы стали расправляться.

— Как дышится, сэр Теплер?

— Спасибо, сэр, хорошо.

— Тогда я запускаю наружную атмосферу.

Послышался тонкий свист, в воздухе закружились снежинки. Атлантида рванул вверх запорные рычаги, потянул дверь. Она не поддалась — давление не успело выровняться. Археолог выждал еще немного, рванул тяжелую створку к себе. Дверь распахнулась, открыв глазам путников бескрайнюю ровную серую поверхность.

— А где корабль? — испугался Вайт.

— С другой стороны, сэр, — усмехнулся Платон, опустился на колени и потыкал тростью в грунт. Она входила примерно на треть, после чего останавливалась. — Дайте руку, сэр Теплер. Сейчас я спрыгну. Если провалюсь в пыль, вытаскивайте меня назад, и будем думать насчет лыж. Если нет — прыгайте следом.

— Понял, сэр, — кивнул Вайт и крепко ухватил Рассольникова за запястье.

Атлантида спрыгнул, потоптался на мягкой, но достаточно надежной поверхности, приглашающе махнул толстяку. Тот соскочил, хозяйственно закрыл шлюз, после чего потопал следом за археологом.

Свой катер напарники обошли сзади — торсионное излучение дюз разбросало здесь пыль далеко в стороны, и пришельцы смогли увидеть растрескавшуюся гранитную поверхность планеты.

— Надо будет подобрать несколько камушков, — пнул миллионер ребристые осколки. — На память.

— Успеется, сэр.

Они обогнули задний стабилизатор и в восхищении остановились. Корабль Пятого Конда напоминал высокий горный кряж, на склонах которого недавно бушевал пожар — кремниевые панели местами обуглились до белых каркасных волокон, напоминающих полоски золы на выгоревших древесных углях.

— Не слабо они поработали, — признал Атлантида. — Похоже, загнали корабль до полусмерти. Его в таком виде ни одна верфь в ремонт не возьмет. Думаю, внутри тоже тепловые поражения есть.

— Какие, сэр?

— Ну, — пожал плечами Платон, — шпангоуты могло от перегрева повести, переборки ближайшие покоробились почти наверняка. Хорошо, если не загорелись. Говорят, на всех Кондах ненагруженные переборки делались из прессованной витаминизированной клетчатки. В аварийной ситуации их можно рубить на брикеты, разваривать и есть.