— Нет, все! Я хочу, чтобы все! — скрипнул зубами Унковский. — Я не хочу, чтобы потом кто-то другой их нанял! Пусть мою фамилию запомнят надолго!

— Тогда двести двадцать пять тысяч и будем считать, что мы договорились. Дело сложное, подготовка больших затрат потребует, поэтому меньше с вас взять никак не могу. Но если вы хотите, я могу порекомендовать вам кого-нибудь еще, — сказал Крестов и погладил себя по круглому животику, который выпирал из-под пиджака. — Правда никаких гарантий успеха дать не смогу, но зато это обойдется вам дешевле. Только вот что потом будет делать Соколов, если останется в живых и узнает, что вы его убить хотели? Кстати, это не только Владимира Михайловича касается, но и Верховцева, например…

— Он тут причем? Тоже мне большая птица!

— Какая бы ни была, а из тайной канцелярии вылетела, — гаденько улыбнулся Крест. — К тому же дворянин. Так что, при желании может неприятностей устроить немало. Поэтому все у нас одно к одному получается. Дело хлопотное, оттого и прошу за него немало. Ну а решать вам, Гаврила Степанович.

Унковский посмотрел на пол, большая часть которого была покрыта огромной медвежьей шкурой. В какой-то момент он почувствовал себя этим самым медведем, из которого вытрясли все потроха, а шкуру бросили на пол. Вот примерно так он будет ощущать себя после того, как Соколов у него все заберет и оставит с голой задницей.

Такое себе ощущение, если честно. Уж очень не хотелось ему оказаться в такой неприятной ситуации. Лишиться теплой шкуры, вместо того, чтобы греть ее на диване «Рахат-лукума» и щупать молодых красавиц… Нет, этому не бывать! Зря Соколов ручонки свои к его заводам потянул, придется их отрубить по самый локоть.

— Может сойдемся на ста пятидесяти? — предпринял он последнюю попытку, но Крест лишь покачал головой. — Ну черт с вами, пусть будет двести двадцать пять! Моя фамилия этому щенку поперек горла станет!