– Когда я была маленькой , мама рассказывала мне , как в молодости ходила в этот музей вместе с моим отцом.– вдруг вспомнила она.

– Сколько было твоей маме когда она умерла?– не отрываясь от своего занятия , спросила Татьяна.

– Тридцать восемь.

– Она не могла быть здесь в молодости с твоим отцом.– утвердительно произнесла подруга.

– Почему ?– искренне удивилась Долмарецкая.

– Этот музей,– Татьяна оторвалась от стены и посмотрела прямо в глаза Варвары.– Не работает больше семидесяти лет.

– Ты шутишь?

–Твои родители могли от тебя что-то скрывать?– вопросом на вопрос спросила Акош.

– Например?– тихо прошептала Долмарецкая.

– Например, – повторила Татьяна за подругой.– Что они могли быть нечистью.

– Не думаю.

– Нечистью можно родиться , при условии, если оба родителя относятся к одной из раз.– пояснила Акош.– Они должны принадлежать к одному виду и тогда ребёнок родится таким же , как и они.

– Но я же была человеком до того, как меня превратил Кирилл.– пробормотала Варвара.

–В этом, то вся и проблема.-покачала головой подруга.

Ответить Долмарецкая ничего не успела потому, что неожиданно нашла на одном из неровных кирпичей гравировку. Перевёрнутая «В»

– Ты видишь это?– спросила она.

– Что? – не поняла Акош и посмотрела на подругу которая водила тонкими и ухоженными пальцами по неровному кирпичу.

– Гравировка!

–Я ничего не вижу, Варь.

– Может я схожу с ума?!– воскликнула Долмарецкая, но руку с кирпича так и не убрала.