– Вы перепутали курс, – сказал он. – Вам надо было двигаться строго в противоположную сторону. Вагон-ресторан туда!

Он указал направление и предложил:

– Давайте я вас провожу.

– Нет, что вы! – повторила Катя, встала, ловко проскользнула мимо него и быстро засеменила к концу вагона. Но, у самой двери она на мгновение обернулась и робко улыбнулась Рыжову. И столько в этой улыбке было искренности и чистоты, что лейтенант с трудом удержался, чтобы тут же не последовать вслед за девушкой.

– Катя, – тихо повторил её имя Рыжов.

Он вернулся в купе, допил пиво, потом решительно встал, оправил одежду и сказал:

– Пойду, что ли, прогуляюсь…

Его попутчики рассмеялись, а Ермошин, как старший по званию, скомандовал:

– Отставить, лейтенант.

А когда Рыжов посмотрел на него с недоумением, продолжил:

– Николай, дядя этой девушки и так врядли будет рад, если кто-то подсядет к их столику или пригласит за свой. Тем более, если этот человек выпил. Согласен?

Не дожидаясь ответа Рыжова, старший лейтенант продолжил:

– Ты лучше закажи у проводника чая, освежись, так сказать, а через часок пройдись до вагона-ресторана, но не с целью покушать или что-то купить, а для того, чтобы найти, место, на котором твоя Катя и её дядя едут. Между нами и вагоном-рестораном ещё два вагона: купейный и плацкарт. Во втором случае всё просто. Шёл, случайно увидел, попросил у дяди, к примеру, спичек, завязал разговор, ну а дальше – всё в твоих руках. Если они едут в купейном, то сложнее. Но и здесь можно что-нибудь придумать. К примеру, обратись к проводнику, опиши ситуацию: мол, девушка Катя из этого вагона перепутала направление, чуть не упала и при этом потеряла, допустим, десять рублей. Хочешь отдать. А дальше опять-таки, всё зависит от твоего красноречия.

Рыжов прямо рот открыл от такого красноречия Ермошина.

Некрасов тоже восхитился:

– Тебе бы, Пётр, книжки писать. Или инструкции по обольщению.

Рыжов тут же отправился к проводнику заказывать чай. Но тот, вместо того, чтобы взбодрить, оказал противоположное действие. Плюс покачивание вагона, монотонный стук колёс…

В общем, когда он проснулся сидя, прислонившись плечом к стенке у окошка, в купе было темно. Рыжов поелозил пересохшим языком по губам. Хотелось пить. В свете промелькнувшего редкого фонаря за снаружи, увидал наполовину опорожненный стакан давно остывшего чая. Потянулся рукой и в это время в дверь вновь негромко постучали. Второй раз. От первого стука он, похоже, проснулся.

– Товарищи военные, – прозвучал приглушённый девичий голос.

Катя?