— Здесь слишком дико.

В голосе Вулфа прозвучали одновременно твердость и тоска. Мороз пробежал по коже Джессики.

— Что такое ты говоришь?

— Мы отправляемся в Англию.

— Я бы предпочла поохотиться на мустангов, — возразила она, — или ты хочешь подождать до осени, когда молодое потомство будет отлучено от груди?

Вулф отвернулся, не отвечая.

— Вулф!

— Тогда мы уже будем в Англии.

— Значит, мы приедем следующей весной?

— Нет. — Слово прозвучало негромко, но категорично.

— Почему?

— Весна и осень — это те времена года, когда лорду Роберту управляющие его имениями нужны более всего.

Холодок, двигающийся по позвоночнику Джессики, превратился в лед и обосновался под ложечкой.

— Какое это имеет отношение к нам?

— Я буду одним из этих управляющих.

— Господи, ну что ты говоришь?!

Вулф продолжал смотреть в окно.

— Мы едем в Англию.

— Но ты ненавидишь Англию!

Вулф пожал плечами.