– В субботу, две недели назад.

– Две недели назад? – Дин вдруг почувствовал легкое головокружение. – И это случилось после того, как она ушла из ресторана? Я работал в тот вечер…

– Ты себя не вини. Ты же не мог знать, что ублюдок поджидал ее. Как раз там за цветочным магазином. Возможно, увидел, как она вышла, и спрятался в тени, пока она не дошла до машины, – голос Джона был тверд и спокоен, но каждое слово как будто вонзалось в грудь лезвием. – Не вини себя.

– Я не о том… – Дин почувствовал, что его голова как будто стала невесомой и в любой момент готова покинуть ворот рубашки и зависнуть под потолком «шевроле». – Он не мог этого сделать. Он не мог ждать ее.

– О чем это ты болтаешь? – требовательно спросил Мейсон. Горло Дина сжималось по мере того, как правда выходила на свет.

– Он оставался в ресторане.

– Что?

– Он ушел не раньше, чем через час после Джуди.

– Ты ошибаешься, – сказал Джон.

– Нет, нет, не ошибаюсь!

– И значит?.. – вопрос Джона повис в воздухе, как петля виселицы.

– Значит, Уайти Доббс не мог изнасиловать Джуди.

Они выскочили из машины. Холодный дождь моментально намочил их волосы и одежду. Похоронный грузовик с грохотом подкатил следом за ними. Джон и Мейсон схватили лопаты и немедленно приступили к работе.

Грязь превратилась в склизкую глину, прибавляя лишние фунты на каждую лопату земли. Они работали молча и упорно.

Пара фонарей отбрасывала холодный желтый свет, открывая взглядам расширяющуюся пасть могилы, а кожа на спинах работающих высыхала, чтобы снова пропитаться дождевой водой.

Через двадцать минут они почти вгрызлись в могилу. Все пятеро устали до мозга костей.

Потом дождь резко перестал. Облака рассеялись. На их месте появилась россыпь звезд и луна.

Юноши с удвоенной силой вернулись к своей работе. Дин и Натан отдыхали, когда Джон, Мейсон и Клайд наткнулись на гроб. Они даже не стали поднимать его из могилы, просто Джон очистил крышку от черной земли и воды, сильными пальцами нащупал зажим, который фиксировал крышку.

Дин и Натан сидели на откидном борту грузовика промокшие, замерзшие и грязные. Они не видели гроб, но ощутили сразу же разнесшийся в воздухе резкий запах пота и мочи.

– О, Боже! – закричал Джон.