На этом неприятности не закончились. Вдалеке опять послышался злобные возгласы и треск веток — враги, судя по всему, вознамерились во что бы то ни стало найти меня и прикончить. Обидчивые попались, блин.
Я был вынужден снова нырнуть в пахнувший гарью люк и спрятаться в компании белого керамического брата. Дышать приходилось как можно реже — к этому моменту уже весь бункер затянуло вонью от разведенного мной пожара.
— Проверить здесь все! Бледнолицый должен страдать!
Не игра, а рассадник садистов, едрена вошь. У одних крабы должны страдать, у других — бледнолицые…
Я забился в угол, притаился… и заметил маленького светящегося тараканчика, показавшегося из-за унитаза и нагло уставившегося прямо на меня.
Наверное, пробрался-таки сквозь оставшуюся в двери щель, скотина.
— Тихо, я тебя не трогаю, ты — меня, понял?
Шестиног пошевелил усами и ничего не ответил, а за дверью раздался топот и кашель ворвавшихся в бункер «коренных» американцев.
— Тихо… тссс…
Насекомое еще раз неуверенно пошевелило усами.
— Твою мать, — я выбрал нейтральный вариант ответа, после чего прислушался к ругавшимся по-соседству врагам.
Если не приручить, то драться ведь придется с этой мелкой гадостью. А потом еще и со всеми, кто на шум примчится.
— Хрен с ним, да. А ну, спрятался, шустро!
Тараканчик счастливо пискнул и метнулся за унитаз. Я снова притих в своем углу и принялся ждать.