Когда они подошли к дому, Минька почувствовал волнение, как перед контрольной, к которой не готов. Тэя ободряюще улыбнулась ему, хотя было видно, что и ей не по себе.

Гидеминус провел их в комнату больше и светлее, чем та, где Минька бывал до сих пор. Она и обставлена была уютнее, и беспорядка не наблюдалось. В центре полукругом расставлены были пять кресел с высокими спинками и резными ножками. Напротив них стояли два стула попроще.

Все чародеи — члены Совета — уже были на месте. Мириус сидел посередине. Справа от него кресло пустовало. Лица магов были суровы, только Друзилла, сидевшая слева от Мириуса, ласково улыбнулась вошедшим детям. Минька поразился, насколько приветливой и даже приятной была ее старая сморщенная физиономия.

Сивилла сидела очень прямо и сосредоточенно смотрела перед собой. Она, возможно, и не заметила прихода Гидеминуса с гостями, так была погружена в свои мысли. В этот раз Минька получше рассмотрел ее и убедился, что она похожа на Голливудскую актрису: красивая, стройная, высокомерная.

Брабаус небрежно развалился в кресле, подперев щеку кулаком. Он внимательно разглядывал Миньку, как только тот вошел, и от этого взгляда Миньке стало совсем неуютно. Не то, чтобы Брабаус смотрел недоброжелательно, скорее изучающе, но в его глазах не было ни капли приветливости.

Откровенно говоря, Минька ожидал более теплого приема. Если не оркестра с цветами, то по крайней мере, улыбок и поздравлений. Все-таки он совершил, как выяснилось, что-то вроде геройского поступка и здорово выручил Гдетоземье…

— Прошу любить и жаловать, — сказал Гидеминус, когда молчаливый осмотр закончился. — Землянин Михаил Пожарский, который вчера сумел закрыть Кран Волшебства.

Вслед за этим Мириус представил Друзиллу, Брабауса и Сивиллу и предложил Миньке с Тэей сесть.

— Членам Совета очень хотелось бы послушать ваш рассказ о путешествии в Тень-город. Рассказывайте все, что сможете вспомнить, в том порядке, как оно происходило. Нам необходимо знать все.

Минька начал рассказ, старательно описывая увиденное. Потом подключилась и Тэя. Лица магов выражали крайнюю заинтересованность, и это подбодрило Миньку. Тэя же с самого начала держалась свободно и бесстрашно. Их повествование продолжалось довольно долго, но никто не проявил нетерпения. Когда рассказ был окончен, возникла пауза. Потом Мириус сказал:

— Что же, чародеи, вы не хотите поздравить наших героев?

— Безусловно, безусловно, они достойны всяческих похвал! — торопливо воскликнула Друзилла.

— Да-да, — рассеянно согласился Брабаус. — Благодаря им у нас развязаны руки.

— Удивительно все ж, — процедила Сивилла, — как им это удалось? Так легко…

— Вместо Миньки, — улыбнулся Гидеминус, — нам следовало бы отправить вас. Вы обладаете ничуть не меньшим даром недоверия, чем был у этого мальчика.

— Вместо того, чтобы иронизировать, — вмешался Брабаус, — вы бы лучше обдумали все варианты. Я понимаю сомнения Сивиллы. Проклус просто позволил детям закрыть Кран?

— А смысл? — моментально отозвался Гидеминус.

— Чародеи, оставьте пререкания, — сурово сказал Мириус, и все умолкли. — Я думаю, нам надо поблагодарить Миньку с Тэей и отпустить их.

Он встал. Остальные поднялись за ним. Они медленно и чинно поклонились детям, чем ввели их в глубокое смущение.

— Теперь, — сказал Мириус, снова усаживаясь в кресло, — вы можете идти. После Совета, Минька, я хотел бы с тобой поговорить о твоем возвращении на Землю.