Дядюшка Дой упал на колени. Бледный Жезл валялся в паре футов от его пальцев. Левой рукой он вцепился в охвативший его горло лоскут черной материи. Он еще был жив, но мало кто выживает после нападения чернорумельщика.

Однако дядюшка оттачивал рефлексы всю свою жизнь. И тренировки не прошли впустую. Отпустив левую руку, Дой повалился вперед и правой дотянулся до Бледного Жезла. Еще не зажившие до конца раны ограничивали его возможности, но он заполучил меч, и теперь ему был не страшен никакой Душила.

Поскольку за дядюшку можно было не беспокоиться, я отправился взглянуть на Дрему, опасаясь, как бы бедняга не угодил из огня да в полымя. Паренек был напуган, но цел, невредим и готов побороться за свою жизнь. Но у дерева оказался лишь он один. Дщерь Ночи исчезла.

Я порыскал вокруг, но Обманник и малышка скрылись, не оставив никаких следов. Правда, сейчас я не особо стремился их разыскать. Возможно, скоро эта задача станет одной из главнейших, но это будет потом.

Меня не покидало ощущение, что все случившееся едва ли соответствовало замыслу Душелова. Кажется, эту особу удалось провести. Кина действовала медленно, но зато верно.

Сознавая, что проку от этого никакого нет, я все же решил остаться поблизости до тех пор, пока дядюшка восстановит силы, а Дрема окончательно придет в себя. Первым очухался Дрема: сообразив, что опасность миновала, он задумал облегчиться. О присутствии дядюшки или моем он, естественно, не догадывался.

Ну и ну! Оказывается, Душелов неспроста предстала перед нами в женском обличьи. Дрема и вправду был… тьфу, черт побери, была переодетой девицей. Надо же, сколько времени она дурачила весь Отряд.

Надо будет поговорить с Бадьей. Ему не помешает кое-что уяснить.

И тут я ощутил запах Кины. Она находилась недалеко и быстро приближалась.

Дрема подпрыгнула, рывком натянула штаны и растерянно огляделась по сторонам. Она тоже уловила присутствие богини. Затем девушка сосредоточилась и попыталась определить источник тревоги. Но запах рассеялся. Здесь Кину больше ничто не интересовало.

Однако Дрема неожиданно застыла на месте – она увидела меня. Вздрогнув, она подалась вперед и тонким от волнения голосом спросила:

– Мурген? Ты привидение или как? Ты что, умер?

Я попытался сказать, что жив, но она меня не слышала. Тогда я покачал головой.

– Значит, слухи верны. Ты и вправду можешь покидать свое тело.

Я кивнул, пораженный тем, что девчонка относится к этому так спокойно. Сколько ни живешь, столько удивляешься.

Но если Дрема мог видеть, стало быть, я имел возможность общаться на расстоянии. Пусть не с помощью голоса. Помнится, он учился языку глухонемых, и хотя эта наука давалась ему с трудом…

Ей, Мурген, ей.

Черт, до чего трудно привыкнуть думать о Дреме как о девушке. Хотя пора бы.

Я принялся вертеть пальцами, хотя понятия не имел, может ли Дрема различать такие детали. Возможно, она видит перед собой лишь сгусток тумана, пахнущий, как Мурген.

Но все мои потуги оказались бессмысленными. На голос Дремы появился дядюшка Дой. Каждое движение причиняло ему боль.