Он приложил «ерундовину» к уху.

— А-а! Так это часы. Я видел нечто подобное в Париже, на столе у короля Роберта, но там была одна стрелка. А тут целых три…

— Всё правильно. Одна стрелка показывает часы, другая минуты, а третья секунды.

Шут явно был озадачен.

— Мелкая вторая?.. То ли я забыл латынь, то ли чего-то не понимаю.

Артур терпеливо объяснил:

— В одном часе — шестьдесят минут. В одной минуте — шестьдесят секунд.

Шут озадачился ещё больше.

— В одном часе — шестьдесят мелких… В одной мелкой — шестьдесят вторых… Нет, я сейчас свихнусь.

— Да какие мелкие, какие вторые! — Артур потерял терпение. — Если час разделить на шестьдесят частей — это будут минуты, если так же разделить минуту — это будут секунды.

Шут вздохнул.

— Ну, хорошо. А для чего это надо?.. Часовую стрелку я могу понять. Ставишь на ночь караул, сменяешь — по часам. Но к чему ваши минуты и секунды — ума не приложу!

— Допустим, варите вы яйцо. Если хотите всмятку — варите четыре минуты, если хотите вкрутую — варите десять минут.

— Как сварить яйцо — я и без ваших минут разберусь. Придумали чёрт-те что, не пойми зачем!.. Что-то вы намудрили с этим. Не нужны мне ваши минуты и секунды… Суетливо живёте… Когда солнце восходит — это утро, когда солнце высоко — это обед, когда солнце к закату — вечер. Вот и всё, что нужно — забирай свои часы!

Артур, смеясь, забрал часы и одел на руку.

— Впрочем, если ты захочешь их продать, — предложил Шут, — не сомневаюсь, что мой господин их купит и отсыплет тебе полсотни солидов. Он любит всякие курьёзные вещи.

— Нет, часы я не хочу продавать. Но у меня есть золотое кольцо. Вот его я, пожалуй, продам.

Он протянул Шуту кольцо.

— Ну, так это другое дело! Кольцо с изумрудом, да ещё хорошей огранки. Это может заинтересовать Лонгрина. Если хочешь, я ему предложу. Ты и сам можешь ему предложить, но я предполагаю, что торговец из тебя плохой. А я вытащу из него за это кольцо двадцать солидов.

Артур согласился.