– Папа, мне холодно, – громко крикнула девочка. – И мне еще нужно написать сочинение о внутренней красоте.

Колени Оливии чуть было вновь не подогнулись. Она закрыла глаза, и слова девочки эхом прозвучали у нее в голове: «Сочинение о внутренней красоте…». Оливия написала сочинение о внутренней красоте для конкурса за год до своей встречи с Заком.

– Одну минутку, – крикнул он в ответ и повернулся к Оливии: – Ты остановилась в коттедже?

Оливия кивнула, не отрывая глаз от девочки.

– Давай встретимся в «Баркенз лаундж» сегодня вечером. Ты еще помнишь, где это? На окраине города. Там мы сможем спокойно поговорить.

– Ты можешь просто прийти в коттедж, если хочешь, – предложила она.

Зак покачал головой:

– Я бы предпочел встретиться на нейтральной территории. В семь?

Оливия кивнула, и он вернулся к беседке.

Оливия, чувствуя, что ноги снова вот-вот откажут, поспешила в беседку и успела как раз вовремя сесть на скамейку.

«Твой отец передал мне нашу новорожденную дочь и чек на двадцать пять тысяч долларов…»

«…ограничиваешься открыткой и чеком…»

«Наш ребенок сидит вон там…»

Оливия закрыла лицо руками. Крик поднялся и тут же умер у нее в груди.

Это просто не может быть правдой. Не может.

Она вспомнила лицо отца и поняла, что это вполне может быть правдой.

Оливия посмотрела на парковку перед ратушей. У сверкающего красного автомобиля Зака стояла привлекательная женщина. В тот момент, когда Оливия обратила на них внимание, она провела пальцем по его щеке. Подружка? Жена? Оливия не заметила, было ли у Зака на пальце обручальное кольцо.

Она заставила себя встать. Ей нужно было вернуться обратно в коттедж, к телефону. На свете был только один человек, который знал и мог рассказать ей правду.

Мать.