– Но ты же не собираешься усыновить этого мальчугана?

– Это он… э… усыновил меня.

– Ты намерен воспитывать его как собственного сына? – недоверчиво спросил Хью.

Брови герцога поднялись с некоторым высокомерием.

– Мой милый Хью! Уличного оборвыша? Он будет моим пажом.

– И что же интересного ты в этом найдешь?

Джастин улыбнулся и посмотрел на мальчика.

– Вот именно – что? – сказал он негромко.

– У тебя есть какая-то особая причина?

– Как ты проницательно заметил, Хью, у меня есть особая причина.

Давенант пожал плечами и замолчал. Он продолжал смотреть на мальчика, который вскоре встал из-за стола и подошел к герцогу.

– С разрешения вашей милости, я поел.

Эйвон поднес лорнет к глазам.

– Да? – произнес он.

Внезапно мальчик упал на колени и, к удивлению Давенанта, поцеловал герцогу руку.

– Да, ваша милость. Благодарю вас.

Эйвон высвободил руку, но мальчик не встал с колен, глядя снизу вверх на красивое лицо над собой смиренными глазами. Герцог взял щепотку табака.

– Мое почтенное дитя, вон сидит человек, которого тебе следует благодарить. – Он указал на Давенанта. – Мне бы и в голову не пришло накормить тебя.

– Я… я поблагодарил вас за то, что вы спасли меня от Жана, ваша милость, – сказал мальчик.

– Тебе уготован худший удел, – заметил repцог сардонично. – Теперь ты принадлежишь мне. Телом и душой.