Я криво усмехнулся, и мужик весь сжался, глядя на мое лицо.

В том-то и дело, что это правда. Грязная, ничем неприкрытая истина, которую знаю только я. Все остальные – мертвы.

Точнее, знал только я. Теперь об этом, похоже, знаю все местные кланы.

– Кто тебе это сказал? – Я встряхнул котопса так, что у того стукнули друг о друга зубы.

– В-в-витька.

А ему Пашка. А Пашке Светка. Светке – Ленька.

И так до бесконечности. Оказалось, что концов не найти.

Я и без того не мог спать, а сейчас даже задремать не мог. Кто-то вытащил мое неприглядное прошлое, и словно говорил, что это только начало.

Врагов у меня, как песка на пляже. Но кто же он?

Я сам не заметил, как оказался на крыше, ровно над окнами бывшей Настиной комнаты. Провел рукой по истертой черепице у края, взялся за водосток и спустился к окну.

Приоткрыто.

Запах девушки наполнил легкие, и пальцы свело судорогой боли. Я погнул рукой водосток, а потом и вовсе оторвал его от стены. Скатился вниз, на землю, и глухо зарычал.

Я вернулся в свою комнату в водонапорной башне и лег на холодный пол. Почему-то представился мягкий ворс ковра у кровати с высокими ножками и потолок в лампах-звездах.

Я зажмурился, прогоняя видение, возвращая к ледяному полу и серой крыши старой водонапорки. К действительности, где вскрыли правду моего происхождения, как гнойник. К себе маленькому, который знал, что его мама не бешеная лисица, а самая лучшая на свете.