Мара насупилась:

— Ну? Так был ли все-таки второй «Сокрушитель Солнц»?

Кви покачала головой:

— Навряд ли. Его броня — выдающееся технологическое достижение. Мы использовали некоторые технологии квантовых кристаллов, чтобы восстановить этот храм, но это ничто. Такой вариант возможен, только если бы у Императора был бы второй, аналогичный «Утробе», лабораторный комплекс. Но если бы таковой существовал, мы бы давно заметили кровавые плоды его деятельности. Да и зачем бы ему понадобился второй комплекс, если «Утроба» и так производила достаточно орудий устрашения?

Люк поднял голову, внимательно посмотрев на собеседницу:

— Так что же, ничего больше не было?

Кви несколько секунд размышляла:

— Ну, был еще «Глаз Палпатина». Но он провалил свою миссию, вынудив Императора уделять больше внимания разработкам в «Утробе». Вероятно, «Глаз» имел брата-близнеца. По крайней мере, Дейшара’кор склонна считать, что так оно и было.

— И она не расспрашивала вас о каких-либо еще секретных проектах? — спросил Люк.

— Или о припрятанных прототипах, или еще о чем-то, что могло бы послужить оружием? — добавила Мара.

— Она спрашивала обо всем, но я сказала ей, что все воспоминания о том периоде моей жизни были окончательно и бесповоротно стерты Кипом Дюрроном.

Мастер-джедай прищурился:

— Но вы только что говорили, что использовали технологию брони «Сокрушителя» для реконструкции Собора. Вам не кажется, что вы неубедительно лжете?

В ответ женщина рассмеялась, но этот смех звучал очень безрадостно.

— Кип украл мои воспоминания, но основы всего, что я творила, заложены глубоко в моем подсознании. Их не так-то просто уничтожить. Просмотрев файлы, поэкспериментировав, я восстановила в своем мозгу большую часть утерянного. И я не лгала ни вам, ни Дейшаре’кор. Тем не менее никто из вас не сможет заставить меня вновь вернуться к разработке вещей, которые калечат и убивают. Никогда.

Мара фыркнула:

— Никогда не говорите «никогда», Кви. Сейчас перед Галактикой встала проблема, которая, возможно, потребует для своего разрешения новую «Звезду Смерти» или «Сокрушителя Солнц».

Голубокожая женщина замотала головой:

— Это не имеет значения. Я приняла решение, и никто не сможет переубедить меня.

Руки Мары непроизвольно сжались в кулаки.