Мы зашагали по дорожке. Бабуля оказалась довольно разговорчивой. Рассказывала мне о детях, внуках. Ее внук сейчас учится здесь, в Москве и живет у нее. Вот она и ездила в магазин, надо же кормить внучка.

– А он вам не может помочь? – спросила я, перекладывая сумки из одной руки в другую.

– Что ты, девонька! – всплеснула руками старушка, – Ему учиться надо! Некогда ему такой ерундой заниматься! Он еще и спортом занимается! А я на пенсии, мне все равно делать нечего, вот и езжу в магазин, да готовлю вкусности.

Я только хмыкнула. Мда, представляю, что там за внучок – отличник, спортсмен, комсомолец! Я хихикнула. Хотя не смешно все это. Если ему бедному некогда бабушку свою встретить, хотя бы, и помочь донести тяжеленные сумки. Но чужая семья – потемки, как говорила моя мама. Поэтому больше я вопросов не задавала. Молча, тащила торбы, раз уж сама вызвалась, краем уха слушала рассуждения пенсионерки по поводу тарифов ЖКХ, о ценах на молочные продукты и качество медицины. Высказываться на эти темы не собиралась, так что только кивала и поддакивала.

Когда мы оказались у дверей ее квартиры, я готова была расплакаться от счастья. Руки нещадно болели, на пальцах остались вдавленные следы от ручек. Дверь распахнул парень под два метра ростом, накаченный, с модной стрижкой.

– Ба, чего так долго? – рявкнул любящий внучок, скользнув по мне равнодушным взглядом, – У меня режим!

– Аркашенька, – залебезила старушка, – в городе пробки жуткие! Сейчас я тебе быстренько приготовлю!

– Я на тренировку опоздаю! – проворчал Аркашенька.

Я сунула ему торбы. Но парень мгновенно опустил их на пол.

– Мне нельзя тяжести поднимать! – хмуро оповестили меня.

– Спасибо тебе большое, деточка! – вспомнила обо мне бабулька.

– Да не за что, – улыбнулась я ей и поспешила вниз по лестнице.

Пусть они там сами разбираются! Но меня воротило от подобных экземпляров. Сидит на шее у бабушки, еще и помощи ей никакой! Достанется же такое сокровище кому-то!

Все еще негодуя по этому поводу, шла по тропинке к своему общежитию, как вновь ощутила на себе чей-то взгляд.

– Все, пора лечиться, – прошипела сама себе, кутаясь в плащ и прибавляя ходу.

Когда уже до входа в нашу общагу оставалось метров сто, я отчетливо услышала позади себя шаги. С трудом поборов желание броситься со всех ног к дверям, резко обернулась.

– Ты? – не поверила я своим глазам.

Изумлению моему не было предела.

– Привет! – одарили меня улыбкой.

Я не ответила. Развернулась на каблуках и все-таки прибавила ходу.