– А то черномазое личико полуорка?

– Да вот прилипло когда-то, теперь никак не отмоюсь...

Странный все-таки это был субъект – Варга. Из разрозненных рассказов, коими он почивал меня последние недели, я понял, что он абориген – в том смысле, что родился в Дар-Огаре, а не пришел извне с реального мира. Обычно путь акари для таких заказан, но бывали и исключения. А уж продемонстрированные им способности просто кричали о том, что не все с ним так просто. Я слыхал о Тенях. Их еще иногда называли «другим слоем реальности», но чтобы вот так просто туда шмыгнуть да еще прихватить товарища?..

– Варга, а какой у тебя уровень? – задал я довольно интимный вопрос, и варвар не стал скрывать:

- Восемьдесят третий. А теперь тише. Пришли.

Твою мать! Восемьдесят третий! Ахренеть! Или шутит? Да не... Наверное, шутит... Или нет? Если это правда, то это... Это... Черт подери, да от восемьдесят третьего уровня и до Локального Бога уже недалеко!..

Но весь этот хоровод мыслей ушел на другой план, когда мы приблизились к небольшой укрытой от посторонних глаз лощине. Именно отсюда исходил тот странный перестук, что привлек наше внимание. В Тенях он был едва слышен, но его источник прекрасно виден. И это было удивительное зрелище!

В центре лощины была выкопана обширная яма. Целая гора дерна и красноватой земли высилась рядом. А в яме клокотало и булькало чудовищное варево из крови, костей, кусков мяса и лоскутов кожи. Не варилось, нет, а дрожало и колебалось, словно живое существо, только и ждущее, чтобы выбраться из своего вместилища.

И рядом находился тот, кто был готов помочь ему в этом.

Невысокий старикан в грязных и замшелых обносках был занят делом. Закатав рукава оборванного балахона, словно скульптор ваял очередного Жаирала. Зачерпывая из ямы берестяным ведром отвратной жижы, он брал оттуда куски мяса и обломки костей и приделывал их к постепенно вырисовывающейся фигуре Монстра Изнанки. Отходил на пару шагов и, прикрыв один глаз, любовался результатом своей работы. В этот момент грязное морщинистое лицо старикана выражала такую степень любви и ласки к своему детищу, что было даже как-то неудобно его прерывать. Тут же рядом стоял высокий, покрытый кожей барабан, что бумкал, кажется, и вовсе сам по себе.

Несколько минут мы незамеченными смотрели за его работой, а потом Варга щелкнул пальцами, и мы оказались в реальном мире... если его только можно было так назвать.

– Это кто здесь у нас безобразничает? – весело спросил варвар, поигрывая обнаженным мечом на плече. Он опять стал смуглым и худощавым, со слегка заостренными ушами и небольшими клыками.

Старикан испуганно дернулся и застыл с открытым ртом, а бумки барабана тотчас прекратились.

– Ну? Че уставился? Прикрывай лавочку, тебе говорю.

Предложение было высказано довольно доброжелательно, но уже следующие слова Варги были полны скрытой угрозы:

– Не зли меня, старикан. Тебе это выйдет боком.

Но оборванец так и стоял, будто бы вообще забыв, что такое двигаться. Но стоило мне сделать шаг по направлению к недособранному Жаизалу, как старик вполне внятно ответил хриплым прокуренным голосом:

– Буба должен творить зверюшек. Иначе Буба не получит звонких монет, на которые Буба купит много сильных рабов и поимеет красивых рабынь.

Монет? Поимеет рабынь?

– И от кого Буба должен получить монеты?