– Мистер Ренальда готовится ко сну, – предупредила она, когда они подошли к входной двери. – Он никого не принимает.

– Мы подождем в коридоре, пока он оденется, – ответил Брайант, развязывая шарф и проходя в холл. – Нельзя ли принести нам горячего чая? Ночь была длинная.

Через несколько минут в холле появился Андреас Ренальда. На нем был голубой шелковый халат, и он вытирал шею полотенцем. Стальные шины еще держали его ноги, и сейчас Мэй увидел, что они крепились болтами к голени, вкручиваясь внутрь искривленных костей.

– Уже поздно, и я очень устал, – предупредил он. – Мне казалось, мы обо всем переговорили. – С помощью экономки Ренальда сел напротив детективов и теперь грозно переводил взгляд с одного на другого. – Господи Иисусе. Что стряслось на этот раз?

– Общественное Мнение. Во время вращения карусель заблокировало, и что-то обрушилось ей на голову.

– Она ранена?

– Хм… на самом деле она мертва.

Ренальда выругался по-гречески. Это звучало так, словно он произнес: «Бог в гондоле».

– Кто-нибудь видел, как она умерла?

– Несколько человек. На сцене было полно…

– Я имею в виду зрителей. Они что-нибудь заметили?

– Нет, в этот момент начался канкан.

Он на секунду задумался.

– Не сочтите меня бессердечным, но поймите, я должен думать о судьбе спектакля.

– Полагаю, что очень даже понимаю, – ответил Брайант.

– Технические проблемы с люками и колосниками возникали задолго до того, как мы затеяли эту постановку. Оборудование не трогали полвека. Нам неоткуда взять новые детали. Компания, которая их производит, работает на вооружение. Любой металлолом идет на военные нужды.

– Независимо от того, что послужило причиной гибели мисс Марчмонт, с этого момента театр закрывается, – предупредил Брайант.

У Ренальды вытянулось лицо.

– Я так не думаю. – Он отшвырнул в сторону полотенце. – Пока вы не представите доказательств, что эти несчастья – результат халатности, могу гарантировать, что у меня на руках документы, необходимые для того, чтобы спектакль продолжал идти.

– У вас же есть страховка, какая вам разница? – спросил Брайант. – Я привлеку прессу и отправлю дело на рассмотрение в Вестминстерский совет. В этом случае всплывет факт вашей личной причастности.