— Но… без ведома руководства…

— Вы непоследовательны, подпоручик. Если вам достало смелости обвинять первых вожаков Марса в передаче материалов через канал перемещения — не оправдывайтесь, — то почему бы им (или одному из них) не послать верных людей на станцию Берда?

— Значит, и вы считаете…

— Я только рассматриваю возможности. Или рабочие поселки: у них тоже есть экипажи, и переход мог состояться и тайно. А почему именно экипаж? Пеший переход также не исключен.

— Но… Триста верст! Мороз, отсутствие воздуха — разве может кто-нибудь одолеть такой путь?

Как знать. Морозы сейчас послабее сибирских, а воздух… Я справлялся — батарея на сутки весит полпуда. Массы, то есть здесь, на Марсе, куда легче. На пять дней выходит не так уж много, можно унести на себе. А за пять дней пересечь триста верст трудно, но не невозможно.

— Но, камрад, сроки… Как они успели?

— Успевают, впритык, но успевают. И потом, они могли выйти и заранее.

— Тогда, получается, замор на Свотре был подстроен? Саботаж?

— Именно, подпоручик. А вы — тяп, ляп, и готово. Хватай вожаков.

— Но ведь это тоже — лишь предположения?

— Конечно. А мы приехали сюда за фактами. Так что готовьтесь, подпоручик, мы отправляемся на место события.

— На Свотру?

— В экспериментальный поселок «Свободный Труд». Наш добрый ангел Зарядин готовит экипаж. Он обещал управиться к десяти часам. Пейте сбитень и мне передайте кружку.

Хорошо бы послать одного Лукина, а самому — отлежаться где-нибудь на травке, пока голова не перестанет страдать. Но здесь и травки-то нету никакой. К тому же вдруг и вправду удастся хоть что-то отыскать. Пеший переход к англичанам, надо же.

В отдел пропаганды срочно проситься, капитан, про Пронина романы сочинять.

Зарядин явно был педантом. Казалось, он специально ждал за дверью, чтобы войти минута в минуту.

— Экипаж готов. Стоит в третьем шлюзе. Вожатый опытный, на Свотру ходит постоянно.

Очередная декомпрессия прошла почти незаметно — едва успели надеть наружные костюмы. Шаров огляделся в зеркале. Ну, настоящий покоритель Марса. Или боярин времен Ивана Великого.

— Коробочка, что на поясе, — неприкосновенный запас. На полчаса воздуха хватит, если что.