Другим — праведным среди нормалфагов — она дана для сопротивления сжатию стенок этого пузыря Овертона. Ничего плохого в этом нет: но истинное предназначение — сбежать из пузыря.
Океан значительно больше своей поверхности. Большая его часть — пустыня. Как мясомасса, обычная армия, «глубинные правые» незначительно малы.
Но как пространство — художественное, философское, литературное, историческое, иногда даже научное — во всех областях, которые в конечном счёте являются искусствами — «глубинные правые» гораздо больше мейнстрима.
Если мы сравним только книги, вышедшие в 1919, с теми, что вышли в этом году, мы увидим в прошлом более широкий выбор перспектив. Почти все сегодняшние идеи существовали в прошлом; но почти все идеи прошлого исчезли к этому дню. Как языки, традиции вымирают — и последние гораздо проще уничтожить.
Разум мейнстрима смотрит на свой пузырь через широкоугольный объектив. Пузырь — это почти всё. Всё остальное пространство, вся история — маленькая чёрная грань вокруг. Эта грань, конечно, необитаема.
Но даже сквозь линзу прошлое оказывается неизмеримо больше настоящего. Глубинные правые действуют в глубине веков, не принимая временные или географические рамки. Как и фон Ранке, они полагают, что все эры равны перед Господом.
И если равны эры, равны и их идеи. Пока мы не примем дореволюционный мир, старый режим, существовавший до этого старого режима, как имеющий право на существование и легитимный, мы даже и не начали контакт с безмерностью свободного интеллектуального пространства.
Тема Bronze Age Mindset заключается в том, что если вы считаете ваш разум широко открытым, вы ошибаетесь. Это маленький, твёрдый комочек — как маленькая устрица — закрытая твёрдо, словно в бетон, ничем, кроме страха. «И вот настал день, когда боязнь остаться в бутоне оказалась более болезненной, чем страх расцвести.»
Этот посыл не может быть выражен словами. Он должен быть показан — исполнен. И единственный способ показать это — автору — персонажу, который больше, чем персонаж, — показать владение этим целым колоссальным пространством разума, времени и пространства снаружи нашего всё более абсурдного небольшого «мейнстримного» пузыря.
Со временем это перестанет быть достаточным. Со временем, будет сказано каждое возможное «нет». Потребуется «да». Сбежать — это не только сбежать, но, в конце концов, построить.
Но каждое начало принадлежит себе. Теперь каждый может оглянуться, посмотреть за пределы пузыря, чтобы увидеть огонь, горящий в глубоком космосе, где ничто не может жить и не может быть огня. И на сегодня этого достаточно.
Выстрел в демократию: десять красных таблеток
Одна доза стирает политическое мышление
Идеи итальянской школы политической науки начала века, ключевую роль в которой играли такие мыслители как Гаэтано Моска и Вильфредо Парето, Джеймс Бёрнхэм описал в своей лучшей книге, The Machiavellians: Defenders of Freedom (1940). Её ключевая мысль состоит в том, что все государства управляются элитами, подчиняющими своих подданных иллюзиями.
Моска назвал эти иллюзии «политическими формулами». Политическая формула — это любой нарративный элемент, заставляющий его носителя предпринимать действия которые стабилизируют режим. Крестьянин в древнем Египте подчинялся Фараону, потому что боялся обидеть его отца — Солнце.
Политические формулы сродни иллюзионизму, волшебным фокусам на сцене театра. Они работают, преподнося правдивые факты в рамках выдуманной истории и отодвигая правдивую историю в тень. Политическое действие — это действие на сцене, которая находится за пределами наших ощущений и жизни. Никто не может воспринимать реальность непосредственно. Мы всегда действуем в рамках постановки. Мы принимаем постановку за реальность и настоящую историю.
Общественное мнение — это следствие, а не причина. Услышав одну и ту же историю, большинство людей будут придерживаться одного и того же мнения. История движет мнением; мнение движет действием. Вот, я сохранил вам чтение целой книги Уолтера Липманна. И как сказал Вольтер: те, кто может заставить вас поверить в абсурдные вещи, могут заставить вас совершить зверства.
Гипотеза Макиавеллистов предполагает, что все современные режимы являются оруэлловскими по степени контроля сознания. Неужели это правда? Наше собственное правительство, в виде глубинного государства, держит наш разум в ловушке ложной реальности, как в «Шоу Трумэна»? Вау, мужик.
Большинство людей так не думает. Большая часть тех, кто так думает, выглядит невежественными, незрелыми, невменяемыми, ненормальными или просто неправыми. Возможно, вы тоже так считаете. Все серьёзные люди знают, что нет настоящих заговоров — никто не идеален, но практически во всём эксперты являются лишь экспертами.
Это как раз та история, которую можно было бы ожидать в любом действительно первоклассном куполе реальности. Никто не находится выше сценической магии, даже сами фокусники. Магия работает, потому что она работает усерднее, чем чьи-либо инстинкты. Легко научить аудиторию инстинктивно отвергать определённые виды идей. А эксперты и серьёзные люди — единственные люди, которых нужно обмануть.