Из-за трона донёсся явственный вздох облегчения — Конан поразился, что теперь ему отлично слышно и сиплое, с присвистом и надрывом, дыхание того, кто скрывался там, за постаментом и занавесями. А вот и замогильный шёпот! Читают явно какое-то заклинание!

И вдруг будто разбились тысячи хрустальных ваз — с оглушительным звоном и грохотом! Вокруг, словно выпав из окон и стен тронного зала, будто упали наземь груды блестящих радужными переливами осколков, и свет — ослепительный свет! — ударил варвару в глаза! С непривычки он прикрылся рукой.

— Ничего, Конан, это скоро пройдёт и глаза привыкнут. Так же, как слух привыкнет к тому, что обычному человеческому уху недоступно: слушать, как шипит, испаряясь под утренними лучами солнца, роса. Ощущать треск и шорох, когда полевое семя пробивается первым ростком сквозь землю, раздвигая её сухие комья. Понимать, что оглушительный гомон — всего-навсего перекличка весёлых воробьёв в лесу.

И видеть, как вокруг воздымаются мрачные утёсы Королевства Воздуха.

Всё это — непривычно, но неизбежно. Мы здесь живём так уже долгие годы.

— Я… Понял, Ваше Величество. — Конан, оглядев тронный зал, обнаружил, что и правда: видит теперь буквально с соколиной остротой зрения. Мельчайшие детали вышивки на покрывавших стены старых гобеленах — ему оказались видны потёртости, дырочки, и даже узелки, особенно, когда он сосредотачивал зрение на каком-то узоре или детали изображения. Оказалось слышно и как под троном что-то грызут: словно там завелись мыши или крысы. Странно было и наблюдать, как что-то вроде туч — но не тучи! — закрывает иногда солнце, и сразу становится гораздо темней, и… словно уютней.

Единственное, что напрягало, так это то, что всё вокруг словно не имело цвета!

Вернее, оно его имело, но цвет этот был фиолетовым: от густо-тёмного, насыщенного, там, в тени за троном, и до очень светлого, почти белого — так оказалось окрашено теперь небо…

— Повторяю: ты привыкнешь быстро. Нужно только использовать эти новые сверхспособности и сверхчувства, пока Зелье ещё действует. Задача не так сложна, как может показаться на первый взгляд. Потому что дворец Тумсса находится всего в получасе ходьбы от моего. А для начала тебе придётся «разобраться» с нашими «любимыми» шпионами и слухачами — вон они, лезут и бегут! Сейчас меня, возможно, опять попытаются наказать. За то, что снова применил Зелье, и Заклинание непроницаемости.

Как именно «наказать» Павла Третьего собираются с десяток зловещего вида криво— и коротконогих карликов, бегущих от двери и лезущих через окна, Конан спросить не успел: в него полетело пущенное чьей-то умелой рукой копьё, и ему пришлось пригнуться, потому что бросок был точным, и нашёл бы свою цель — его сердце! — если б не отменная реакция киммерийца.

Ну и почти тут же пришлось действительно выхватить меч, и поотрубать руки, головы и прочие части тела, оказавшиеся в непосредственной близости к телу Конана, потому что орава взбешённых его реакцией на бросок негодяев одновременно кинулась на него, размахивая саблями, палицами, цепями с шипастыми шарами, и клевцами!

Но звон оружия, крики и вопли раздавались в тронном зале не более нескольких секунд.

— Надо же. — это подал голос Павел Третий, когда вся куча поверженных врагов у ног киммерийца уже не подавала признаков жизни, поскольку Конан, наученный горьким опытом, безжалостно добил тех, кто ещё пытался хоть как-то достать его своим оружием, — Похоже, не зря о тебе идёт молва, как о первом воине Ойкумены. После того, как ты увернулся от копья я начал считать про себя — успел дойти лишь до восемнадцати.

А у твоих ног уже девять… трупов!

— Да, Ваше Величество, я не играю больше в «благородство» и «милость к врагам». Я безжалостно добиваю поверженных, и пусть про меня думают всё, что угодно. Я редко беру себе напарников. Но хочу, чтоб моя спина была в безопасности. Меня… Слишком многому научили прошлые ошибки.

Возможно, именно потому, что я сделал для себя кое-какие выводы, я и жив до сих пор!

— Я не это имел в виду, Конан-киммериец. А то, насколько быстро и эффективно ты сражаешься. Никаких эмоций. Ни одного лишнего движения. Удары выверены и точны. А уж скорость!.. Жаль, что не удалось посмотреть, как ты действуешь в «естественном», так сказать, виде. То есть — с не подстёгнутыми Зельем инстинктами и реакциями.

— Ах, вот оно в чём дело. А я и сам немного удивился: вроде, только успел подумать: и вот уже вон тот тип располосован от горла до паха, а этот — без руки с булавой! Значит, это Зелье «видимости» делает меня ещё и быстрей?

— Да, Конан.

— Неплохо, клянусь селезёнкой Кашшагет… Но враги всё же почему-то казались… Словно неуклюжими. — Конан подумал про себя, что это не слишком хорошо согласуется с тем, что говорил о профессиональных навыках маленьких бойцов Павел Третий, но вслух этого не высказал, — Ладно. А скажите мне ещё вот что, Ваше Величество. Если б я не видел этого копья, и оно попало бы в меня — тогда, ну, пока я ещё не выпил Зелья…