Гарри слабо устало улыбнулся и крепко обнял Гермиону, прошептав тихое «Прости» ей куда-то в макушку, следующим его обнял Рон, которого Гарри не простил за то, что тот касался его Драко, но не мог не обнять, потому он как никак его друг и если быть честным с самим собой, Гарри скучал по нему.

И лишь Драко стоял в стороне, наблюдая за воссоединением золотого трио и понимая, что теперь он лишний. Подняв свою палочку, которая закатилась под кровать, он кивнул Минерве и тихо ушёл.

***

— Дерьмовый день? — раздался голос позади, Драко даже не обернулся, итак понимая, кто стоит за его спиной.

— Не то слово, — фыркнул Драко и сделал глоток из бутылки, которую около часа просто держал в руках. Он понимал, что алкоголь не сможет унять той боли внутри, но не мог больше чувствовать. Он до сих пор слышал равнодушный, пустой голос Поттера в своей голове и видел перед собой зелёные безжизненные глаза, помнил каждое сказанное им слово и его рвало на части от этого, хотя он прекрасно понимал, что это был другой Гарри и всё могло быть куда хуже.

Его запястье нещадно болит от каждого движения, но эта боль, хотя бы немного заглушает то, что творится внутри.

— Я допустил ошибку и поплатился за неё, но теперь всё кончено, я больше не позволю себе чувствовать. — прошептал Драко едва слышно, всё ещё чувствуя вкус губ Поттера на своих губах и ощущая, как бешено бьётся сердце при его упоминании, даже в мыслях…

========== 32. одно целое ==========

Гарри проводит ночь в когда-то своей гриффиндорской спальни, но он не спит. Он лежит на спине и просто смотрит в потолок, мысли о Драко, Северусе о том, что произошло с ним, сводят с ума, по коже пробегают мурашки, а внутри всё холодеет. Он до сих пор не может поверить в то, что Северус оказался предателем, что он воспользовался им, чтобы Дамблдор был доволен, но отчего-то сердце продолжало биться быстрее от мыслей о нём, а в голову пробиралась мысль «а что если он врал мне, чтобы защитить и одновременно врал Дамблдору, чтобы защитить Гарри?» Но Гарри отгонял подобные мысли, дабы не тешить себя надеждой, ему не хватало темных пронзительных глаз Сева, всегда прохладных рук, тонких губ, которые он любил целовать так, что они становились алыми. Не хватало вечных замечаний и слов, что всё будет хорошо.

И в этот момент, вспоминая Снейпа, он чувствовал себя жалким, потому что посмел любить и его и Драко одновременно, ему было противно от самого себя. Он никогда не мог даже представить, что станет таким, или сможет любить двух людей сразу.

Он вспомнил Драко, его губы на своих губах, изящные тонкие пальцы, которые гладили его шею, серые глаза, смотрящие с желанием и чувствовал тепло, но сердце не трепетало, а стоило вспомнить, как Рон касается Малфоя – внутренности горели адским огнем, а гнев и ревность растекались по венам.

«Это не любовь»– пришел к выводу Гарри, тяжело вздыхая и понимая, что испытывает к Драко нечто иное, не понятное даже ему самому. Это было что-то глубже, то, что касалось души, согревая её, и изгоняя тьму прочь из неё.

Сев на кровати, Гарри спустил ноги на пол и встал с неё, слегка пошатнувшись, он всё ещё испытывал слабость, но ему было необходимо сейчас найти Драко, он чувствовал, что Малфой не в порядке.

Наспех одевшись, Поттер вышел из спальни, пытаясь вести себя как можно тише, чтобы не разбудить Рона, мирно спящего на своей кровати.

Он не знал, где Драко, но отчего-то его тянуло в Выручай-комнату, где они вместе провели немало времени, обсуждая всякую ерунду и играя в дурацкие, но смешные игры.

Уже через некоторое время, Гарри оказался около резной двери, которая сразу же отворилась перед ним, пропуская внутрь и вошёл внутрь, в нос ударил запах алкоголя.

Глаза Гарри расширились от удивления, а ноги приросли к полу от того, что он увидел: Драко сидел на коленях Блейза и целовал его губы, тихо постанывая в поцелуй.

Уже привычная злость и ревность, которые растеклись по крови, заставляя Гарри сжать руки в кулаки, тяжело вздохнуть, но сдержать ураган эмоций внутри себя.

Поттер молча подошёл к пьяному Забини, сидящему на диване, и поднял с его коленей Драко, усадил его позади себя на кресло. Тот посмотрел на него расфокусированным взглядом серых глаз и начать возмущаться.

– Убирайся отсюда, Забини, – рыкнул Гарри, слизеринец усмехнулся на его слова, но всё-таки встал с дивана, почти уверенно держась на ногах.