Они по-прежнему выглядели, как идеальная романтическая пара, и когда они вошли в круг, и Рэнди крутил Эми со всеми киноэффектами, многие вокруг расплылись в улыбках, и даже раздались аплодисменты. Эми и Рэнди будут королем и королевой всех школьных и иных вечеринок, которые почтят своим присутствием. Пусть их вставные челюсти прищелкивают, пусть простата заставляет Рэнди морщиться каждые тридцать секунд, но, черт побери, луч прожектора неотвратимо их найдет. И они, конечно, богаты — Рэнди происходил из семьи потомственных стальных магнатов и принадлежал к богатейшим людям штата.

Когда Рэнди отправился в туалет — пойти направо означало бар, пойти налево означало туалеты, — я подошел к ней.

Она сидела за столиком одна, кокетливая, ослепительная, занятая своими мыслями, и сначала меня не заметила, но когда ее взгляд встретился с моим, она улыбнулась.

— Привет!

— Привет, — сказал я.

— Вы друг Рэнди?

Я покачал головой.

— Нет. Я ваш друг. Школьный.

На секунду она казалась озадаченной, а потом сказала:

— Бог мой! Бетти-Энн говорила, что видела тебя и…

Бог мой!

— Роджер Дэй.

Она вскочила и подошла ко мне, и встала на цыпочки, и взяла мое теплое лицо в прохладные ладони, и поцеловала меня, и сказала:

— До чего же ты красив!

Я улыбнулся.

— Заметно переменился, э?

— Ну, ты ведь и не был настолько уж…

— Был, был. Жирняга, очкарик…

— Но не зануда.

— Именно, зануда.