На лице Вилли появилось обиженное выражение.
– Забирайте его, к черту! – воскликнул он. – Мне не нужны жирные педерасты.
– Ну что ж, Джеймс, – обратился Барент к вспотевшему проповеднику, – ты будешь левой рукой короля. – И он указал на белую клетку перед черной королевской пешкой, которая начинала игру.
Саттер занял место на «доске» рядом с Кеплером.
У Сола появилась надежда, что во время партии игроки не будут вторгаться в сознание своих пешек. Это оттягивало момент, когда оберст мог проникнуть в его мозг.
Вилли наклонился вперед в своем массивном кресле и тихо рассмеялся:
– Ну, если мне отказано в моем главном союзнике, тогда я с удовольствием повышу в звании свою старую пешку и произведу ее в слоны, иначе в епископы. Пешка, ты понимаешь? Иди сюда, еврей, и получи свою митру и посох.
Сол поспешно, пока его не подтолкнули, пересек освещенное пространство поля и встал на черный квадрат в первом ряду. Теперь его отделяло от оберста всего восемь футов, но между ними находились Лугар и Рейнольдс, к тому же охранники Барента не спускали с него глаз. Он уже по-настоящему страдал от боли – левая нога занемела и ныла, плечо горело, но Сол старался не показывать этого.
– Как в старые добрые времена, да, пешка? – спросил оберст по-немецки. – Прошу прощения, я имел в виду – герр слон. – И он рассмеялся. – Теперь у меня остались еще три пешки. Дженсен, пожалуйста, на ка-пять. Тони – на кью-ар-три. Том будет ферзевой пешкой на эн-пять.
Сол смотрел, как Лугар и Рейнольдс занимают свои места. Хэрод продолжал стоять.
– Я не знаю, что такое кью-ар-три, – произнес он.
Вилли нетерпеливо оглянулся.
– Вторая клетка перед моей ферзевой ладьей! – прорычал он. – Быстрее!
Хэрод заморгал и направился к черной клетке в левой части доски.
– Теперь ваша очередь расставлять фигуры, – обратился старик к Баренту.
Тот кивнул:
– Мистер Свенсон, если вы не возражаете, встаньте рядом с мистером Кеплером, пожалуйста.
Усатый охранник оглянулся, положил на пол свой автомат и занял место левее и чуть позади Кеплера. Сол понял, что он стал пешкой королевского коня, которая еще не совершала ходов и стояла на исходной позиции.
– Мисс Фуллер, – продолжил Барент, – не позволите ли вы вашей замечательной суррогатке проследовать на место пешки ферзевой ладьи?
Женщина, которую когда-то звали Констанцией Сьюэлл, с готовностью вышла вперед и встала через четыре пустые клетки перед Хэродом.