– Все остальные, у кого есть сетевой идентификатор, получили его добровольно, – заметила Пин-Ли. – Так сказать, по обоюдному согласию.

Старший офицер Индах отвернулась от меня и хмуро покосилась на Пин-Ли.

– Мы просим только обозначить его имя.

У меня есть имя, но это личная информация.

Пин-Ли сказала Мензах по защищенному соединению:

«О да, отличная мысль. Как только кто-нибудь из жителей станции наткнется на Киллербота…»

Это одна из причин, по которой я не разглашаю свое имя.

– Не думаю, что это приемлемо, – ответила Мензах, обращаясь к Индах.

– Честно говоря, я не понимаю, в чем проблема. – Индах беспомощно махнула рукой в мою сторону. – Я даже не знаю, как он себя называет.

Старший офицер Индах вела себя так, будто считает свое требование обоснованным. Но она выдвинула его, потому что не доверяет мне, и хотела предупредить всех людей и дополненных людей, которые со мной столкнутся, на случай, если я вдруг начну буянить и убивать всех подряд. И мой идентификатор с предупреждением каким-то образом послужит оправданием, когда меня застрелят.

Мензах сжала губы и посмотрела на меня.

«Можешь объяснить ей, почему для тебя это неприемлемо?» – попросила она.

Я не был уверен, что смогу. И понимал, почему, с их точки зрения, это казалось такой мелочью. Может быть, стоило закончить эту встречу и больше не слушать, как люди разглагольствуют, почему не хотят, чтобы я гулял по их драгоценной станции.

В качестве имени я мог использовать местный сетевой адрес, вшитый в мои нейроинтерфейсы. Это не мое настоящее имя, но так меня называют системы, с которыми я взаимодействую. Если бы я использовал этот сетевой адрес, люди и дополненные люди, с которыми я столкнусь, считали бы меня ботом. Или я мог использовать имя Рин. Оно мне нравилось, и некоторые люди за пределами Корпоративного кольца считали его моим настоящим именем. Я мог бы так назваться, и людям на станции не пришлось бы задумываться о том, кто я такой на самом деле – конструкт из клонированных человеческих тканей, разных модулей, тревоги, депрессии и бесцельной ярости, машина для убийства, которую когда-то можно было взять напрокат, а если бы я совершил ошибку, мой мозг уничтожили бы с помощью модуля контроля.

Я создал сетевой идентификатор с именем Автостраж, пол – отсутствует. И никаких других данных.

Индах моргнула и сказала:

– Что ж, думаю, это годится.

На этом встреча закончилась. Пин-Ли и Мензах больше это не обсуждали, но Пин-Ли отправилась пить опьяняющие жидкости со своими друзьями-людьми. А Мензах позвонила своим брачным партнерам Фараи и Тано на планету и сказала, что, по ее мнению, будущее человечества выглядит довольно мрачно, поэтому им следует взять всех детей, своих братьев и сестер и их детей, а также прочих родственников, переехать в хижину в секторе терраформирования на незаселенном континенте и начать культивировать почву, что бы это ни значило.

Я не был в восторге от этой идеи, но мог с ней смириться. Там было бы гораздо проще охранять Мензах от «СерКриз». Но Фараи и Тано не поддержали эту затею.

А через два цикла кто-то отправил мою фотографию в новостной стрим станции, обозначив меня как беглого автостража, о котором говорят во всех новостях и сплетнях с Корпоративного кольца.