Враг приближался быстро. Уже видны скривленные злобой пасти, уже сверкают отчетливо налитые кровью глаза.

- Ближе. – Шепчет Федогран. – Еще чуть-чуть. - Замирает на готове. - Пора! – Вырвав зубами затыкающую тряпицу из горлышка подаренного внучкой кикиморы пузырька, он швыряет его вперед, в воющую толпу упырей и врезается, на полном скаку туда сам.

Не зря старалась девочка. Огромное облако зеленого тумана, вырвавшись на свободу, мгновенно опустилась вниз, накрыв собой, как одеялом поле боя.

Замедлились, зачихали, принялись тереть глаза кровососы, забыв про все на свете, кроме лезущего в нос и горло поганого тумана. Вырвать его когтями, выблевать из горла рвотой. Очистится. Федогран и подоспевшее княжеское войско не дали на это времени. Порубили упырей единым разом. Легко далась первая победа. Воспылали души воинов радостью и гордостью. Но это еще не конец сражения. Впереди еще огромное войско, и оно готово к драке. Ему отступать некуда. Провал в пространстве, приведший их сюда, давно схлопнулся, оставив или умереть или победить.

- Равняй строй! – Заорал грозно Федогран подняв на дыбы расправившего крылья Туплара. Ермох склонил голову соглашаясь с его правом принять командование на себя. – Вул! Берешь на себя правый фланг. Бер – левый. – Указал парень каждому из братьев его место.

- А я по центру. – Взобрался на свое место и прошипел злобно шишок. – Плечом к плечу! – Рявкнул он.

- Плечом к плечу! – Взорвалось криком войско.

- И пусть враг сдохнет. – Улыбнулся такому единодушию Илька.

- Гойда! – Федогран взмахнул полыхнувшим огнем мечем, и войско сделало первый шаг.

Две несокрушимые силы сошлись в поле лязгом стали, криками и стонами умирающих, выкриками радости побед. Две силы, которым некуда отступать. Вечное противостояние добра и зла, света и тьмы, решалось в эту минуту на поле боя. Кто выстоит, вытерпит, тот и победит, а соперник умрет. Другого исхода нет, поэтому пленных не брали, да и не сдавался никто, не поднимал руки и не бросал оружие. Победа или смерть.

Сеча была страшной. Кровь лилась потоками, и это ни иносказание, ни метафора, это та действительность в которой сражались воины, иногда проваливаясь по колено в раскисшую от жуткой влаги землю, перемешанную с кишками вязкую глину, спотыкаясь об отрубленные головы, руки и ноги, и продолжая биться выскальзывающим из уставших рук, залитым потом и кровью оружием.

Маятник победы раскачивался то в одну, то в другую сторону, никак не желая склониться к победе задыхающегося усталостью Федограна. Перед глазами розовая пелена. Туплар хрипит сбитым дыханьем, в его груди торчит две стрелы вздрагивая опереньями при каждом движении и причиняя жуткую боль, но конь еще держится, продолжая нести на спине друга.

Шишок давно исчез со своего места. Спрыгнул с плеча в самую гущу сражения. Только изредка, то там, то здесь раздавалось его глухое рычание. Жив еще маленький пересмешник. Сражается.

Ни Вула ни Бера не видно. Но они на своих местах, на флангах, на острие атаки. Они бьются. Он это знает. Они по-другому не могут. Они такие, его названые братья. Всегда в самой гуще событий. Всегда впереди. Всегда плюют на опасность и смеются смерти в лицо.

Чащун рядом с Ягирой и князем Сославом. Правильно. Владельца земель надо охранять. Дух жизни колотит своим чудо-кулаком, выбивая кровавые брызги из лопающихся от удара черепов. Ягира, как пастух загоняющий стадо, щелкает плетью, вот только под ее кнут попадают не коровы, трупы валятся от соприкосновения с игрушкой старой колдуньи.

И звучит не останавливаясь над полем песня. Сорванным в хрип девичьим голоском, воодушевляет на подвиг воинов:

- О битвы грозный вид! Смотри! Перун сверкает!

Се мчатся! грудь на грудь! дружин сомкнутых сонм!

Средь дымных вихрей бой и гром;

По шлемам звук мечей; коней пронзенных ржанье