Лешка осторожно подполз к порогу, но, ощутив сквозняк, понял, что уже поздно. Распахнув дверь, выскочил в коридор, падая на ковер – на всякий случай… замер, прислушиваясь. Похоже, никого… Лишь где-то рядом лязгнул засов! Ясно – неизвестный закрыл за собой дверь. Поди его теперь достань!

Что это валяется рядом? Лешка протянул руку… Арбалет! Бежать к своим, быстро…

Снова сквозняк.

И топот… И голоса:

– Эй, любезный, где уборная? Там? И почему так темно? А ну, живо зажги свет. Алексей! Алексей, ты где?!

Господи, свои!

Прихватив арбалет, Лешка поднялся на ноги:

– Парни, я здесь!

Жаль, поздно!

Слуга наконец зажег светильник. Лешка устало махнул рукой:

– Попробуйте выбить ту дверь… Или, может быть, ту? Куда они ведут?

– Та – во двор, а та – на галерею, уважаемый господин.

– Ясно…

– По-моему, откуда-то тянет паленым!

– И вправду, дым!

– Горим, господа хорошие, горим!

Лешка резко рванулся обратно в комнату – загоревшийся от упавших свечек ковер наполнял ее едким удушливым дымом. Юноша закашлялся и, упав на коленки, пополз к так и не пришедшей в себя Зорбе. Неужели, убита? Нет, рука вроде теплая… Оглянулся:

– Иоанн, помоги… Хватай за ноги… Уносим…

– А это кто, неужто…

– Он. Никифор Макрит. К сожалению, никаких сведений он нам дать не сможет.