– Точно, один вечно везде лезет, изображая героя…
– А другой тогда самый настоящий черт!
– Ну да, мне порой кажется, если ему это будет выгодно, он тебя прирежет и не поморщится.
Троица удалилась, окончательно скрывшись из виду, так что даже их разговоров больше не было слышно, и Серега тут же протянул руку своему товарищу.
– Ник, прости за удар, но ты же знаешь…
– Ну да, ну да. Ты сейчас мутишь с Аней, тебе эти проблемы совсем ни к чему… Эх, костюм испачкали, надо будет успеть его постирать до возвращения бабушки. А то заметит, распереживается, опять деньги на таблетки придется тратить.
– Хочешь, я одолжу? Навсегда. Если честно, я вообще не понимаю, почему мы с бешеными деньгами отца до сих пор сидим в этой Твери, которую по недоразумению называют городом? Давно бы уже могли переехать в столицу или любой другой город мира…
Было немного странно, что парень вот так вслух хвастается своим положением – но ведь не зря хулиганы назвали психами сразу обоих из этой парочки. А еще была в голосе Сереги некая фальшь, словно он жалуется по привычке, уже зная настоящий ответ…
– Ты же говорил, что он ждет твоего шестнадцатилетия, так что осталось недолго, – Никита, впрочем, принял слова своего знакомого за чистую монету. – А насчет денег – не надо, ты же знаешь, я не ради них тебе помогал.
– Знаю, ты псих. Спасибо.
Серега протянул Никите руку, словно начисто забыв о своем личном вкладе в недавний инцидент, но и его друг тоже не обращал на это внимание.
– Ладно, мне пора, – Никита потер спину, немного ноющую после удара, а потом подхватил брошенный рядом на землю рюкзак с вещами и через парк побежал в сторону дома.
Некоторые жители города считали, что устаревшие деревянные бараки, в которых его бабушке досталась квартира еще полвека назад, стоит снести, чтобы не портить вид из проезжающих мимо машин. А вот Никите их дом, сделанный из настоящего дерева, нравился – там было прохладно в летнюю жару и тепло зимой. Иногда, правда, завывал ветер на чердаке да полы скрипели, а из стен нужно было регулярно выводить всякую живность, но это же такие мелочи.
Бабушка на работе – с тех пор, как родители пропали, а Никиту обнаружили на пороге перед домом пятнадцать лет назад в одних пеленках, она трудится каждый день. Сначала появлялись и другие родственники, но, узнав, что кто-то выгреб счета родителей подчистую, так же быстро и исчезали… И только бабушка всегда была рядом.
Отдохнуть бы ей хоть немного. Вот только, несмотря на то, что парень уже давно начал подрабатывать и подбрасывать той деньги, изображая переводы от разных социальных служб, она все равно жила так же, как и пятнадцать лет назад, когда все началось. Каждый день ровно в шесть утра вставала, делала все домашние дела, а потом шла на свой завод и там тоже с самого восхода солнца и до заката ходила с тряпкой, наводя чистоту и порядок. Никита вспомнил, как она часто любила говорить:
– Помнишь тот анекдот про уборщицу на космодроме, которая сказала, что тоже запускает ракеты в космос? Так вот наши говорят, что это история про меня.
Никита потом всегда спрашивал, правда это или нет, но бабушка лишь хитро улыбалась и убегала дальше куда-то по делам. Кстати, Никите сейчас пора заняться своими – скоро поступление, университет, который поможет найти настоящую работу, а не полставки на стройке, чтобы по-настоящему помочь его семье. Вернее, тому, что от нее осталось.
Взгляд Никиты пробежался по столу и остановился на тяжелой кожаной книге с почерневшим от времени переплетом… Тогда, пятнадцать лет назад, его нашли не одного, а именно с этой штукой. Она еще так лежала под ним, словно сама и принесла, если бы книжки, конечно, были способны на что-то подобное. В детстве он мечтал, что такая древняя вещь окажется связана с какой-нибудь страшной и опасной тайной, но он бы со всем разобрался, стал богатым и знаменитым, помог бы всем людям на Земле, как принц Назгул из сказки, что бабушка рассказывала в детстве… Но увы, книга каждый день оставалась все такой же пустой, как и раньше.
Тем не менее, Никита превратил проверку книги в своеобразный ежедневный ритуал – вот и сейчас он протянул руку, откинул в сторону тяжелую обложку и уже собирался привычно отложить в сторону, когда неожиданно обнаружил прямо посреди листа запись. Сначала Никита подумал, что это бабушке срочно понадобилось сделать заметку, и она схватила первое, что попалось под руку. Но нет – почерк не ее! Длинные, вытянутые буквы, выведенные твердой тяжелой рукой: казалось, они были словно выдавлены в листе… А еще Никита был твердо уверен, что никогда не видел подобных знаков, но при этом понимал их!