— Понятно, — задумчиво произнес мистер Вильк, фиксируя показания. — А как вы оказались в замке, мистер Айртон?

— И не вздумай врать, я ложь нутром чую, — грозно предупредил О"Лонган.

— Да что тут врать, тут и рассказывать-то нечего, — арестованный потупился. — Шел до Комарина, там, говорят, на фабрику людей с морским делом знакомых зазывали… Чудно, конечно – где Комарин и где море, — да с голодухи и не за такой надеждой побежишь. А тут чую, буря будет, да какая!.. Ну, господа, сами изволите слышать – какая. А я посреди чистого поля, ни укрыться нигде, ни переждать, а из жилья окрест один только замок. Делать нечего, решил в какую-нибудь пристройку замка пробраться да непогоду переждать.

— А что ж тайно-то, — возмутился сэр Филтиарн. — Попросились бы укрыться, не лезли б как вор – разве ж я нехристь какой, не дал бы переждать бурю?

— Эх, ваше сиятельство, вот сразу видно – добрый вы человек. А у нас, в Старушке Англии, за такое и собак свору спустить могут. Я вот и поостерегся. Прошмыгнул в башню у ворот, вы их, благо, не закрываете, да и затихарился.

— Нет, определенно, дикость какая-то, — в растерянности произнес граф. — Наши лэндовнэры тоже, зачастую, не сахар, но вот чтобы так, живого человека псами травить… У меня это в голове не укладывается!

— Мне довелось недолго жить в Англии, еще до службы в полиции. Он не врет, — заметил Вильк, и вновь обратился к задержанному: — Как скоро ваше присутствие обнаружили, Айртон, и кто о вашем пребывании в замке знал, кроме миссис Фэрганем?

— Да кроме нее никто и не знал, — поспешил с ответом задержанный. — Она-то меня еще когда я к замку подкрадывался в окошко приметила, и сразу в башне меня и отыскала, спросить кто таков… Ругалась ругательски, потом сказала, что сходит мне хлебца да молочка принесет, а потом и управляющему местному доложится про меня, когда он освободится немного. Да пока она ходила, у вас тут во двор с замка девица упала насмерть, я и упросил Рошин не говорить про меня. Ну кто бы поверил, что я тут ни при чем? Забрался бродяга да убил девчонку, а почему да зачем, кто ж станет разбираться?

К концу этой фразы Айртон совсем скис.

— Никто бы и не стал. Констебль вон, я вижу, и сейчас мне ни на фартинг не верит. Его б воля, так уже бы на виселицу отправил.

— Ты говори-говори, да не заговаривайся, — рыкнул в ответ О"Лонган. — Невиновный ты или виноватый, и в чем, это мы разберемся! Простите, шкипер.

— Мистер Айртон, правильно ли я понимаю, что в момент падения покойной с донжона вы наблюдали за двором? — все так же спокойно спросил инспектор.

— Да, сэр, — кивнул тот. — И когда она из часовни выбежала, и как падала… Заняться-то все одно было нечем, вот я в бойницу и пялился.

— Понятно… — Вильк отложил перо. — Господа, я предлагаю ненадолго прерваться. Констебль, вы приглядите тут пока за мистером Айртоном.

— Не извольте сомневаться, чиф, пригляжу, — зловеще ухмыльнулся О"Лонган.

— Я что-то совершенно не понимаю, а что с Саймусом? — спросил мистер Дубльмен, когда мы вышли в коридор. — Он же добрейший малый, а ведет себя, словно кровожадный убийца.

— Ах, вы об этом… Не обращайте внимания, судья, — ответил инспектор. — Новейшая полицейская метода допроса, называется «злой и добрый полисмен». Что-то вроде театрального представления – недавно рекомендована для применения Главным управлением.

— Это вот он так притворяется, да? — сэр Филтиарн прыснул. — А я-то уж думал он действительно вот-вот набросится на бедолагу с кулаками. Но каков талант, Бог мой! Однако, вы желали что-то обсудить, мистер Вильк?

— Да, сэр, — сказал он. — Я должен буду допросить в дальнейшем мистера Айртона как свидетеля по делу о смерти мисс Макмилан, и…

— Без нашего участия, я полагаю, — произнес Дубльмен. — Это понятно. Сэр Филтиарн, вы ему обвинение в проникновении будете предъявлять?