Лайонс вздохнула, видимо, смирившись с тем, что в дом их не пригласят.

— Мистер Миллер, боюсь, Дебра умерла.

— Умерла? — едва слышно прошептал он.

— Мы полагаем, что так. Да, сэр.

— Вы… полагаете? — Вот она, треклятая надежда. — То есть не уверены?

— Практически уверены. Мы обнаружили тело и сумочку с водительским удостоверением вашей дочери.

— А она похожа на мою дочь?

Лайонс сглотнула.

— Тело в плохом состоянии. Мы полагаем, что ее убили четыре месяца назад.

— Четыре месяца? — Надежда стремительно улетучилась. — Да… тогда все верно. Понимаю.

— Когда вы в последний раз видели вашу дочь? — спросила Лайонс.

Мистер Миллер испустил долгий дрожащий вздох.

— Ну… в последний раз — где-то в начале мая.

Лайонс и Зои переглянулись. Нападение на заправку произошло в ночь на шестое мая.

Мистер Миллер повернулся и, волоча ноги, побрел в дом. Дверь он оставил открытой, и Зои и Лайонс последовали за ним.

Дом казался заброшенным, нежилым. Повсюду пыль и грязь. Свет по большей части был выключен, шторы задернуты — освещенность ровно такая, чтобы не натыкаться на мебель. Миллер прошаркал в кухню и включил флуоресцентную лампу: она загудела и залила все вокруг резким белым светом. Старик тяжело опустился на стул возле ободранного стола. Здесь были еще два стула; Зои заняла один, Лайонс — другой.

— Вы сказали, ее убили. Кто это сделал? Как? — спросил он. Его голос охрип, глаза заблестели влагой.

— Точных деталей мы пока не знаем, — ответила Лайонс.

— А что знаете?

— Четыре месяца назад вы в последний раз видели свою дочь и с тех пор с ней не говорили, — не отвечая на его вопрос, мягко заговорила Зои. — Почему вы не сообщили о ее исчезновении?