– Мой мальчик всегда был упрямым. А если он чего-то хочет, то будет бороться до последнего.
Рядом с Лили села стройная женщина в летнем платье. Ее волосы темно-каштанового цвета с золотистыми прядями были небрежно собраны в низкий пучок. На узком лице с острым подбородком царило блаженное спокойствие, но изредка женщина кривила губы и морщила лоб. Нечто не давало незнакомке расслабиться, как бы она ни пыталась.
– Ваш мальчик? – недоуменно повторила Лилия.
Люди вокруг растворились, и ранее переполненная терраса вдруг опустела. Сырой ветер усилился, но женщина не замечала холода. Она задумчиво перебирала розовые лепестки тюльпанов, которые уныло лежали на коленях.
– Так странно. Быть рядом и в то же время невообразимо далеко.
Незнакомка не слышала Лили или делала вид, что не слышит. С каждой минутой чистое небо все больше затягивалось тучами, и вот луна уже запуталась в облаках, а ее свет стал тусклым и невзрачным. Женщина то теряла очертания и расплывалась перед глазами, то становилась слишком реальной, и каждая морщинка на ее лице обретала резкость.
– Кто вы?
Лили повернулась к залу, но Феликс сидел за столиком спиной к ней. Он не видел ее. Она слегка отодвинулась от незнакомки и бросила отчаянный взгляд на парня. Но бесполезно.
– Я не могу им помочь!
Лицо женщины вновь исказилось. Ресницы затрепетали, губы дрогнули, словно позади нее стоял палач и за каждое слово наказывал хлесткой плетью. Она смахнула с колен тюльпаны и посмотрела на Лили. Впервые их взгляды встретились, и Лилия утонула в глубине ее глаз, в мутной темноте, которая поглощала свет.
– Я не могу, но ты можешь. Спаси моих детей. Ты нужна им, прошу, не отказывайся от них. Кроме тебя, больше никто не поможет. Это твоя судьба, Лили. Ты должна была прийти в нашу семью, стать ее частью. – Стон словно разорвал легкие женщины. Она скрючилась, цепляясь ногтями за скамью. Но продолжала смотреть на Лили, как на единственное спасение. – Она… слишком… сильна… – с трудом произнесла незнакомка. Слезы покатились по лицу. Она дрожала, и ее дрожь передалась Лили. – Спаси… Спаси Аврору, – из последних сил выдохнула она.
Лилия беспомощно раскрыла рот и попыталась вздохнуть, но кислород стал слишком вязким, а остатки лунного света рассеялись, как дымка. Тьма благосклонно окутала Лили. Вдалеке, словно в иной реальности, слышались тихие крики, но ей было все равно. Одно из коротких мгновений блаженного безразличия.
Феликс устало оперся руками о колени и напряженно посмотрел на безмятежное лицо Лилии. Словно спящая принцесса. Никто и подумать не мог, что девушка лишится сознания. Именно в тот момент, когда он посмотрел на террасу, чтобы проверить, там ли она еще, Лили упала со скамьи. Сердце Феликса дрогнуло. Он сорвался с места, зацепился за стул. Грохот, испуганные вскрики. А он только видел хрупкое тело Лилии. Она лежала на земле неестественно бледная.
А теперь Феликс сидел в маленькой комнате, по-видимому, гримерной для артистов. Администратор ресторана, молодой парень с почти белыми волосами, сразу же провел его сюда, лишь бы успокоить людей в ресторане. Феликс положил Лили на полинявший диван и сел напротив в кресло. Было душно, потому что узкие окна не открывались. И он готов был разбить стекла, лишь бы глотнуть свежего воздуха.
В комнату вернулся администратор с медицинской аптечкой. Он достал нашатырный спирт и капнул на ватку. Поднес к лицу девушки. На пару секунд прикрыл ладонью ее рот, чтобы она вдохнула через нос. Ресницы Лилии затрепетали, она вздрогнула.
– Ну, вот. С вашей дамой все в порядке.
– Спасибо, – Феликс прокашлялся. Голос охрип от волнения.
Администратор с облегчением улыбнулся и быстро ушел, сбегая от возможных проблем. А Феликс пересел на диван и взял легкую руку Лили. Некоторое время она молча смотрела на него. Зрачки расширились и почти заполнили ореховую радужку. А затем сузились, превратившись в черные точки. Некогда аккуратные локоны примялись. Губная помада светло-розового цвета слегка смазалась, и Феликс из последних сил держался, чтобы не стереть ее пальцем. Он судорожно притянул руку девушки к себе и прижался губами к холодной коже.
– Я потеряла сознание.
Это был не вопрос. Обреченное утверждение. Лили настойчиво высвободила руку и слегка приподнялась. Но тут же побледнела и опустилась обратно.