Не было здесь и возвышения, на котором, отдельно от слуг и гостей мог восседать сам государь. Вместо этого Одга, очутившись на полу посреди зала, где её оставил улетевший дальше шар, который унёс с собой широкую ленту, на которой она совершила весь перелёт, обнаружила, что стоит перед широким зеркалом с тусклой поверхностью. Она различала там своё смутное отражение, за которым, однако, вставала густая тьма и ничего нельзя было разглядеть.

— Тебе предстоит сделать выбор, женщина здешнего мира! — раздался откуда-то голос, который раньше доносился из конуса. — Я могу заключить тебя в такую коробку…

В то же мгновение Одга очутилась внутри ледяного столба. И тотчас же её мозг начал засыпать; всё, что составляло главную часть её «я», стало сжиматься, превращаясь во что-то ничтожное.

— Или же, — ещё успела она услышать тот же голос, — ты можешь стать моей служанка.

У Одги пробежал мороз по коже. Всю жизнь она слышала рассказы о сделках с Силами Тьмы, которые никому ещё не приносили удачи. Такие дела оканчивались обычно ещё гораздо хуже, чем мог вообразить себе несчастный простофиля, доверившийся коварным посулам злых сил.

— И как же я должна тебе служить? — Одга старалась выиграть время, чтобы понять, насколько крепко она запуталась в сетях зла.

— Ты одолжишь мне тело. Я не знаю, что вы понимаете под Тьмой. Ваше племя всё время чего-то боится. Кто может сказать, где зло, а где добро? Я угодила в западню и не могу вернуться к своим. Для того, чтобы вернуться в свой мир, я воспользуюсь любой Силой из тех, что мне известны. А от тебя я узнаю все о твоих спутниках, которые тоже владеют определёнными силами. Если они окажутся сильнее меня, то так тому и быть. Но если моя Сила окажется больше, и я добьюсь своего, то кто тогда будет рассуждать, зло я или не зло?

Всё это было довольно логично, но Одга подумала о Дарге.

Немного помолчав, голос продолжал:

— Итак, ты связана какими-то узами с людьми твоего племени и хочешь за них отомстить. Неужели ты до сих пор ещё не поняла, что только твоя ярость и злоба открыли мне двери? Да, я напустила на ваш корабль айсберги. Это был враг. Такой же, за какими я гналась по морю Ворса, пока не угодила в ловушку. Кровь моих родичей тоже пролилась в этой битве. Я тоже испытала ярость, подобную твоей. Но твоих товарищей погубили люди, похожие на вас. Я не направляла их руку. Моя Сила пробудилась к действию, когда я её испытала после многих лет спячки. Увидев корабль, похожий на те, что заставили меня стать одинокой изгнанницей, я прогнала его, чтобы он не смел ко мне приближаться.

— Но случились и другие убийства, — пылко возразила ей Одга. — Вспомни нападения на становища охотников!

— На зов Силы кто-то откликнулся. Мне неведомы те, кого мог пробудить этот зов. Однако довольно взвешивать добро и зло! Что ты выбираешь? Хочешь остаться навеки запечатанной в глыбе льда или одолжишь мне своё тело, чтобы я спокойно могла встретиться и поговорить с твоими спутниками, которые владеют Силой?

— Для того, чтобы ты убила их после того, как узнаешь? — запальчиво спросила девушка.

— Скорый умишко, да недалёкий! Войти в доверие не так-то легко. Я не доверяю тем твоим собратьям, которые водят корабли, из-за них-то я тут и оказалась. Но вот… — Она помолчала, прежде чем задать следующий вопрос. — Кто из ваших владеет самой большой Силой?

— С нами Фрост — эсткарпская колдунья. Никто не знает, как далеко простирается их Сила.

— Значит, с ней нам с тобой и придётся потолковать. Больше я не желаю ждать. Если ты не впустишь меня, я могу войти в тебя насильно. Тогда ты превратишься в слога — бездушное орудие, с которым можно делать, что захочешь.

И это была чистая правда. В душе девушка и сама это знала. И она понимала, что предложение сделать выбор между заточением в ледяной глыбе и рабством ещё ничего не значило, и она бессильна обернуть дело в свою пользу.

Из глубины огромного зеркала вдруг полыхнул луч света и ударил ей прямо в лицо. Она даже не успела вскрикнуть, как страшный вихрь увлёк её в такой чёрный мрак, как будто её погребли в глубочайших недрах земли.