О том, что в бригаду приехали «покупатели» из Академии Советской армии (так именовалась в ту пору военно-дипломатическая академия), стало известно еще вчера.

Многие офицеры, особенно их жены, с завидным интересом отнеслись к гостям из Москвы. Даже они, спецназовцы, тогда мато что знали о службе после окончания этого учебного заведения. Большинству мерещилась заграница, работа в аппарате военного атташе.

Надо ли говорить, что возможность поехать в те годы послужить в капстрану была для большинства пределом мечтаний.

Начштаба Герасимов отнесся к «покупателям» совершенно спокойно. Не сказать, что он был слеплен из какого-то другого теста, чем остальные, и не хотел бы послужить в Париже, в Бонне или в Мадриде. Однако он почему-то считат, что ему — начштаба и комбригу Советской армии — предлагать вряд ли будут. Переросли они уже этот этап.

Хотя ему не было еще и тридцати четырех лет.

В общем, в тот день Дмитрий Михайлович занялся своей обычной, начштабовской работой. Предстояли учения, и он решил побывать во втором отряде. Туда недавно был назначен новый молодой командир, и Герасимов хотел отработать с ним весь алгоритм действий отряда.

Однако не успел он переступить порог штаба отряда, как дежурный офицер сообщил: начальник политотдела бригады просит Дмитрия Михайловича заглянуть к нему. Начпо приказал добавить, что дело касается начштаба лично и не терпит отлагательств.

Сообщение дежурного он принял к сведению, командира отряда попросил подготовить документы по предстоящим учениям, сказал, что через полчаса вернется. И убыл в политотдел.

Начальник политотдела полковник Мельниченко встретил его радушно, пожал руку и указал на сидящего в кресле полковника.

— Дмитрий Михайлович, вот по твою душу.

— Здравия желаю, — представился Герасимов, — начальник штаба бригады.

— Понятно. Ну а кто я такой, вы, наверное, уже догадались.

Дмитрий Михайлович удивился. Увидев выражение лица нач-штаба, полковник усмехнулся.

— Из Москвы, из академии… Слышали?

Теперь все встало на свои места. Они сели. Начальник политотдела, кивнув полковнику, вышел.

Герасимов, признаться, и сейчас думал, что речь пойдет о ком-то из офицеров бригады, так сказагь, отобранных кандидатах, и представитель академии хочет знать его мнение.

— Ну что ж, Дмитрий Михайлович, скажу без обиняков. Вы нам подходите. Комбриг хорошего о вас мнения, начальник политотдела — тоже. Да и мы принимали это решение, как вы понимаете, не с бухты-барахты.

— Какое решение?

— О зачислении вас кандидатом для поступления в академию.

У Герасимова пересохло в горле. Вот так подарочек! Полковник самодовольно улыбался. Ему нравилось, как его сообщение подействовало на начштаба. «В зобу дыхание сперло», — подумал он про себя и спросил: