— Мне пойти с вами?

Мельхиор положил руку ей на плечо. Он знал, что тем же вечером посол и так все расскажет ей в постели. Морван, координатор французских разведслужб, подтвердил его предположения об их связи. Мельхиор делал вид, что ничего не знает, но приберегал эту информацию на случай, если один из них станет совсем невыносимым. Во Франции разврат был в порядке вещей, но в пуританской обстановке американского посольства информация о связи посла и ассистентки шефа французского отделения ЦРУ произвела бы эффект разорвавшейся бомбы. Коннуэй, выставлявший себя примерным христианином в вашингтонском бомонде, оставил в Штатах образцовую жену и дочь-инвалида. Он звонил им чуть ли не каждый день, что не помешало ему путем сложных ухищрений перевести Бекки в Париж.

— Дорогая Бекки, скоро вы поймете, что в нашей профессии есть вещи, которые лучше не знать. Отмените мою бронь на поезд в Бург-Сен-Морис. Позвоните из моего кабинета, там же вы найдете телефон железнодорожной компании.

— Это очень серьезно?

— Это досадно, как выражаются в Госдепартаменте.

Бекки посмотрела на него с подозрением. Мельхиор подумал, сколько мерзостей теперь выйдет наружу, а начальство непременно станет искать виноватых. Пришло время привлечь внимание французов, не афишируя своего участия в этом деле.

— Звоните на Лионский вокзал, а я пойду поговорю с шефом.

Пошел снег, и Анри Булар поднял воротник пальто. Он свернул на Парк-Лейн.

Дома с колоннами, мимо которых он шел, были похожи на именинные пироги: двери украшены праздничными венками, а в окнах видны елки с мигающими гирляндами. Христианство рядилось в глупейшую языческую мишуру. В детстве выцветшие крашеные статуи святых в соборах вызывали у него отвращение. Его страждущий дух уже тогда не принимал никаких изображений Всевышнего в Его невыразимом величии. Позднее он увлекся точными науками, и это увлечение на первых порах помогло ему воплотить стремление к бесконечному. Простые числа были единственными друзьями его детства.

Булар нажал кнопку звонка и стал ждать ответа. Дверь отворилась, но тут его ждал неприятный сюрприз. Вместо Перси Кларенса, которого он рассчитывал увидеть, на пороге стояла еще молодая женщина в черной форме с белым передником.

— У меня назначена встреча с господином Кларенсом, — сказал он.

— Он вас ждет.

Синий имам стряхнул с ботинок снег и прошел в коридор, держа кейс в руке. Он был среднего роста и тщедушен, однако Господь одарил его взглядом, вселяющим в людей страх. Женщина вжалась в стену, чтобы дать ему пройти.

— Не знал, что у господина Кларенса есть…

— Я прихожу каждый день после обеда, — ответила горничная.

Раньше Анри Булар заходил утром, да и то всего дважды.

— Господин Кларенс ожидает вас в гостиной.

— Я знаю дорогу.

Он с осуждением посмотрел на слишком короткую юбку и полную грудь женщины и толкнул дверь гостиной.

В свете камина блестела неизбежная и отвратительная рождественская елка. Перси Кларенс жестом пригласил Булара войти и приказал своей собаке успокоиться. Фокстерьер Кларенса начинал рычать всякий раз, когда этот человек приходил в дом.