Батареи отработали славно, разбив ворота и часть стены. И вот, настал момент истины. Прозвучал сигнал к штурму, и первая колонна пехотного полка, под барабанную дробь, двинулась вперед. Следом пришли в движение и остальные части, назначенные к штурму. Первые сто шагов, прошли как на параде, вытягиваясь из узкой горловины холмов, а затем, на открытом участке перед крепостью, офицеры развернули колонны. Еще сто шагов… Единственная, чудом уцелевшая пушка горцев, яростно выплюнула заряд, и почти все, шагавшие рядом с Волковым инстинктивно втянули головы в плечи. А ему было невдомек, что за ерунда — ведь не каждая пуля в лоб?! Владимир расправил плечи, да, пусть даже это ядро предназначенное именно для него. Пусть! Но счастливый случай хранил его.

Еще сто шагов, и стены крепости окутались дымом, горцы открыли ружейную пальбу. Не слишком метко, но довольно часто, оставалось только позавидовать их проворности в перезарядке. И все же смерть не с закрытыми глазами. Волков видел, как падали его товарищи, сраженные пулями. Смерть была рядом, но его это не пугало. «Не кланяться, только не кланяться…», — твердил он себе. Еще десять шагов и штаб-офицеры подали команду. Идущие в авангарде казаки, рванули вперед, а следом за ними и пехотные полки перешли на бег. Пионеры с лестницами бежали неуклюже, но именно от них сейчас зависел успех. Добегут, не добегут. Добегут, но сколько… вот трое… пятеро пионеров упали. Лестница дрогнула… но вовремя подхваченная казаками вновь пошла к цели. А вот и стена. Лестницы поплыли вверх, встали, и тут же по ним устремились казаки. Стрельба усилилась. Вниз, на атакующих, полетели камни, полилась расплавленная смола. Небо пронзили душераздирающие криками, перекрывающие ружейные залпы.

Но попытки взобраться по лестнице не прекратились. Все новые и новые воины, прикрываемые стрельбой товарищей, лезли на стену и с криками, раненные, либо мертвые падали вниз. Горцы защищались, словно извергнутые преисподней демоны. Они отстреливались, кололи пиками и рубили шашками. В этот момент хотелось молиться, лишь бы только не оказаться там наверху.

Но неожиданно все сдвинулось с мертвой точки, и в неприступной обороне неприятеля образовалась брешь. Один из казаков разрубил горло незадачливому горцу и тот сорвался вниз. Озлобленным зверем, кинувшись вперед, товарищ горца не успел занять место павшего, и удачливый казак пронзил и его. Он перемахнул через стену и вступил в бой с новыми врагами, а за его спиной поднялись еще двое русских. Владимир увидел, как в следующую минуту этого казака пронзили шашкой, и сразу несколько горцев довершили дело. И он погиб… погиб, пробив брешь в обороне противника, и тем самым дав товарищам время прорваться.

«Запомнит ли это еще кто-то, — подумал Волков, — или даже не заметит, увлеченный собственным сражением в этот миг жизни?»

Все новые и новые русские перелезали через стену, там наверху бойня завязалась нешуточная. Звенела сталь, многие перешли врукопашную.

— Давай, давай! Чего ждешь? — проорал в самое ухо старший по званию.

Владимир перекинул винтовку через плечо, сжал в руках саблю, и быстро полез вверх. Лестница оказалась противной, скользкой и мокрой от крови. Краем глаза Волков увидел, как за ним полез Павел, но в этот момент все его внимание было сосредоточено на лестнице и том, что ждало его впереди.

Наконец, Владимир достиг края стены и быстро перепрыгнул через нее. Он не успел даже перевести дух, как на него тут же кинулся оскалившийся враг. Волков отсек его удар в сторону. Горец отпрыгнул назад, сделал обманное движение и, сверкая наточенной до блеска шашкой уже успевшей испить русской крови, рубанул сверху. Лишь в последний миг парень вскинул саблю и отбил удар, а затем быстро опустил ее на голову врага. Фехтовальщиком он был отменным, отец не поленился и нанял, в свое время, самого хорошего мастера, которого только смог найти. Горец упал и больше уже не поднимался, а юноша быстро вскинул руку и помог Павлу забраться.

— Быстрее, — сказал он и принялся отражать новую атаку.

Русские солдаты уже расползлись по верху, как муравьи. Все больше и больше горцев сыпалось со стен крепости. Владимир поразил еще двоих. Его друг был рядом и тоже отбивался от сверкающих на солнце шашек, как мог.

— Где Алексей? — спросил Павел.

— Не знаю, я потерял его там внизу, когда нас бросали на лестницу, как слепых котят!

Волков рубанул по лицу нового горца, тот схватился за рану и парень столкнул его вниз. А затем, быстро развернувшись, отбил удар клинка летевшего в Павла, а друг довершил дело, пронзив противника.

— Будь осторожней, — сказал Владимир. Павел был не так хорош в фехтовании, и Волков сильно сомневался, что в детстве у него имелся хороший учитель, скорее эту обязанность на себя брал его гувернер.

Юсупов кивнул в знак благодарности.

— Вперед! — скомандовал Владимир и побежал по стене крепости, туда, куда уже перекинулось сражение. Павел, размахивая саблей, рванул следом.

Все новые и новые солдаты перепрыгивали через стену и присоединялись к ним. Сражение переместилось на лестницы, ведущие со стен крепости внутрь. Русские теснили противника. Самые смелые и отчаянные, не дожидаясь пока лестницы расчистят, прыгали вниз куда помягче, и на них сразу-же перекидывались защитники крепости.

Озверевшие горцы начали палить из ружей. Одна из пуль зацепила Павла, и он пошатнулся. Волков кинулся к другу, стараясь ухватить его за руку, но тот сорвался вниз к уже сражающимся за стенами людям. Владимир разглядел, что друг еще жив, и пуля лишь вскользь зацепила его. Не теряя времени он бросился вниз. Удар о землю оказался такой сильный, что юноша не устоял и упал. Тут же кто-то схватил его за шиворот и вздернул вверх.

— Не время валяться, парень! — пробасил в самое ухо какой-то усатый и уже немолодой вояка.