…Гильфанова поджидали в подъезде. Едва Ильдар вошел в лифт, следом втиснулись два молодых амбала, взявшиеся неизвестно откуда. Учитывая их габариты, трюк следовало признать достойным пивной книги рекордов. Но Ильдару было не до восторгов — ребята, не сделав ни единого угрожающего жеста и ограничившись полудесятком слов, замечательно объяснили собеседнику, что надо молчать, не делать резких движений, слушаться — и тогда все будет хорошо.

Спорить в этой ситуации было глупо. Гильфанов и не спорил. Он послушно вышел на пятом этаже, в сопровождении незваных попутчиков подошел к собственной двери, аккуратно, под их внимательными взглядами, достал ключи и принялся открывать.

Когда мягко щелкнул второй замок, число провожатых удвоилось — с четвертого и шестого этажей подоспела еще одна пара — один такой же, второй нормального сложения — видимо, главный. Он вошел в квартиру последним и аккуратно прикрыл дверь. Потом вместе с одним из амбалов остался при Гильфанове, пристроенном в прихожей. А боевая двойка, вытащив пистолеты, отправилась по комнатам.

Пистолеты были без глушителей, что немного успокаивало. Поймав себя на этой мысли, Ильдар удивился и приказал себе не психовать. Сказали же дяди, все будет хорошо.

Однако тут же возник новый повод для психоза. Один из быков, осмотрев кухню и ванную с туалетом, вернулся к застывшей в прихожей троице — уже без пистолета. Второй, осматривавший жилые комнаты, как и следовало ожидать, в спальне задержался, вышел со слегка изменившимся лицом и пригласил товарищей ознакомиться с местными достопримечательностями. Из открытой двери спальни доносился неровный храп. Трое остальных бандитов по очереди сходили посмотреть на источник звука и вернулись тоже малость растерянными.

Гильфанов стоял не шелохнувшись возле тумбочки с телефоном. Он давно выучил наизусть благословленный веками интерьер спальни: несколько секций гэдээровской стенки с побитой полировкой, у стенки незастеленный диван, у дивана табурет, на табурете пустая бутылка с дешевой водкой (точнее, из-под дешевой водки), граненый стакан и пара тарелок — с хлебными крошками и причудливо скрученными колбасными кожурками. А на диване, уткнувшись лицом в щель между спинкой и сиденьем, храпит плешивый тощий старик в клетчатой рубашке и красных спортивных штанах.

Амбал, вышедший из комнаты последним, небрежно кивнул на дверь:

— Сосед, что ли? — Гильфанов промолчал.

— Айда его разбудим, — предложил бандит, снова вытаскивая пистолет и показывая, как будет будить. — Он такой вскочит, обосрется… По приколу.

— Уйди оттуда, — сказал Гильфанов.

— Оба-на! — весело воскликнул бандит. — Пацанский базар пошел.

— Радик, тише, — вмешался главный. — Видишь, как все. Папа ваш, Ильдар Саматович?

— Пошли в комнату, — помолчав, сказал Ильдар.

— С удовольствием. Только посмотрим, что у вас есть, чтобы без сюрпризов. Не возражаете?

Один из безымянных бандитов не слишком умело, но тщательно обыскал Гильфанова и передал главному оба сотовых под Радиково бормотание вполголоса «Такой папа и такие мобилы крутые».

— Радик, останешься. Только давай без этого, — скомандовал главный и любезно пригласил Гильфанова в его собственную комнату.

Грянул телефон на тумбочке. Все вздрогнули одновременно и застыли. Телефон продолжал звонить.

Гильфанов поморщился и спросил главного:

— Отвечу, что ли?

— Хорошо. Но не дай бог. Понял?