– Лучше быть счастливой коровой, чем несчастной артисткой, – рассмеялась Ронда.

– Кроме того, она нарушает все договоренности, – продолжала Мэдисон. – Вчера мы должны были снимать первую сцену, но меня свалил очередной приступ лихорадки. Так она заменила меня даже в съемке крупным планом!

– Да, хорошо, что вы так похожи, – произнес Бейн. – Даже я с трудом вас различаю.

– Чего ж тут хорошего? – возразила Наоми. – Люди будут видеть ее, а думать, что это я!

– Ну и что? – спросила Ронда. – Это делает тебе честь.

– Делает мне честь? – переспросила Наоми. – Это разрушает мою репутацию. Ты неплохая девушка, Ронда, но не забывай, что я Наоми Мэдисон! Зрители привыкли к первоклассной игре, но они будут разочарованы и во всем обвинят меня.

Ронда снова улыбнулась.

– Постараюсь приложить все силы, чтобы не разрушить твою репутацию окончательно, – пообещала она.

– О, я ни в чем тебя не виню, – ответила Наоми. – Просто, одним Бог дает талант, а другим нет. Так что в том, как ты играешь, твоей вины нет, точно так же, как нет вины вон того шейха в том, что он родился арабом, а не белым.

– Это не шейх, а сплошное разочарование! – воскликнула Ронда.

– Почему? – поинтересовался Бейн.

– Когда я была девочкой, – ответила Ронда, – я видела Рудольфа Валентино в роли шейха. Вот это был шейх!

– Н-да, – согласился Бейн, – этому далеко до Рудольфа Валентино.

– А его спутники? Банда пьяниц и грязнуль. А я так мечтала, чтобы меня похитили благородные арабские разбойники!

– Я поговорю об этом с Биллом, – улыбнулся Бейн.

Девушка фыркнула.

– Билл Уэст неплохой режиссер, но он не шейх. В нем не больше романтики, чем в его кинокамере.

– Он парень с головой, – сказал Бейн.

– Согласна. Он мне нравится.

– Долго мы еще будем торчать здесь? – раздраженно спросила Наоми.