– Возможно, Джемнон так и думает, – ответил Тарзан со смехом, – но ты же знаешь, что делает любовь с молодыми.

– А что ты думаешь о ней? – спросила королева. Тарзан передернул плечами.

– Она недурно выглядит.

– Разве она не такая же красавица, как Немона? – добивалась своего королева.

– Разве свет звезды может затмить блеск солнца? Ответ этот пришелся по нраву Немоне. Она встала и подошла к Тарзану.

– Ты считаешь меня красивой? – спросила она мягким, ласковым голосом.

– Ты прекрасна, Немона! – честно признался великан.

Немона прижалась к нему, ласково поглаживая его широкие плечи своей гладкой и теплой рукой.

– Полюби меня, Тарзан, – страстно прошептала она.

В этот момент в дальнем углу комнаты загремела цепь и раздался громоподобный рев вскочившего на ноги Белтара. Немона отшатнулась от человека-обезьяны, ее тело охватила внезапная дрожь. Гнев и отчасти страх отразились на ее лице.

– Всегда что-нибудь случается, – раздраженно сказала она, продолжая вздрагивать. – Белтар очень ревнив. Моя жизнь и жизнь зверя связаны какой-то странной, невидимой цепью. Я не знаю, каким образом, но мне бы хотелось узнать. – Огонь блеснул в ее глазах. – Я обязательно узнаю! Иногда мне кажется, что сам Тоос назначил мне его в товарищи, иногда – что это я сама, но только в другом обличье. Но одно я знаю точно: когда умрет Белтар – умру и я!

Она грустно взглянула на Тарзана и сказала ему уже иным тоном:

– Идем, мой друг, мы пойдем в храм вместе. Возможно, Тоос ответит на те вопросы, которые носит в своем сердце Немона.

Она ударила в бронзовый диск, который был подвешен к потолку. Тотчас же дверь открылась, и благородный, переступив через порог, согнулся в низком поклоне.

– Подать охрану! – скомандовала Немона. – Мы идем в храм Тооса.

Королевский поезд, следующий в храм, напоминал карнавальное шествие: марширующие воины взяли в боевую позицию копья, на острие которых играли на ветру разноцветные флажки; благородные шли в переливающихся всеми цветами радуги пышных одеяниях; королева сидела в золотой повозке, запряженной четверкой огромных львов. С одной стороны сверкающего золотом экипажа шел старый Томос, с другой, где раньше обычно сопровождал королеву Эрот, теперь вышагивал могучий Тарзан.

Человек-обезьяна чувствовал себя так, как чувствует лев, который внезапно, будто по воле злой силы, перенесен из джунглей в шумный город. Кортеж двигался посередине огромной толпы, энергично приветствующей королеву. Толпа всегда выводила Тарзана из себя и раздражала его, но он был вынужден смириться со своим нынешним положением. Мысли же человека-обезьяны витали далеко-далеко, в зеленых лабиринтах джунглей, которые он так любил. Он знал, что где-то здесь поблизости находился Джемнон и наблюдал за ним, но независимо от того, был здесь Джемнон или нет, Тарзан не сделает попытки убежать, пока его друг несет ответственность за него. Думая об этом, Тарзан обратился к королеве:

– Во дворце я говорил с тобой о Джемноне, я просил освободить его от утомительной обязанности охранять меня.

– Джемнон очень хорошо исполнял свои обязанности, и я не вижу причин для его освобождения.

– Тогда освободи его на время, – предложил Тарзан, – пусть Эрот займет его место.