В этот момент Михаил вновь свернул с дороги, и пошел вдоль периметра блокпоста, не приближаясь к нему. Виктор же начал всаживать один фугас за другим. Вообще-то, расточительно. Тем более, при нулевом результате. Но время тикало, и нужно было додавить морпехов, дабы освободить путь.

По ним пытались стрелять из винтовок. Но это как слону дробина. Только и того, что до слуха экипажа доносились громкие щелчки пуль по броне. Дважды попали винтовочными гранатами. Получилось громче. Но все одно, несерьезно.

И тут вдруг Виктор почувствовал опасность. Вполне осязаемую. Не то, чтобы внутренний голос вопил о том, что нужно что-то предпринять. Но справа явственно потянуло могильным холодом. Бог весть, что бы это могло быть. Виктор приник к командирскому перископу, и посмотрел в ту сторону.

В этот момент из траншей выбежали двое морпехов, которые бросились к «бардаку» короткими перебежками. Виктора по прежнему не отпускало ощущение реальной опасности. И твердая убежденность в том, что она исходит именно от этой парочки, с брезентовыми сумками от противогазов. К гадалке не ходить, там либо сложены гранаты, либо взрывчатка.

— Миша, стоп! Задний ход! Влево восемьдесят пять!

Уткин не задавая вопросов четко и быстро выполнил приказ. Виктора сначала бросило вперед, отчего он еще сильнее вжался в налобник перископа. Потом это вновь повторилось, когда БРДМ рванулся назад, только теперь его еще и повело вправо, пришлось покрепче ухватиться за ручки.

Все было выполнено виртуозно, четко и точно. А потому ствол картечницы, укрывающийся в лобовой броне уставился прямиком на бегущих к «бардаку» морпехов. Можно конечно было развернуть и башню, задействовав пулемет. Только Нестеров решил, что это будет менее эффективно.

— Тимур, огонь, — скомандовал Виктор.

Грохнула картечница. Рой из пятидесяти пуль разошелся по широкому фронту, и накрыл обоих смельчаков. Никакой пулемет не сумеет дать подобный эффект. Да, только на короткой дистанции. И лишь против незащищенного пехотинца. И судя по сообщению Эфира эти двое ранены. Сомнительно, чтобы один убит. Потому что чувство опасности сжимавшее внутренности в тиски, вдруг отступило, как его и не было.

Так вот значит как работает «Шестое чувство». Прежде ничего подобного ему ощущать не приходилось. Не сказать, что он никогда не испытывал чувства опасности, и что это ему не помогало. Вовсе нет. Но это было как-то неопределенно. Теперь же он получил нечто конкретное. Направление, а если источник в пределах видимости, то он мог определить и его.

Ну и такой момент, что стрелял-то вроде как Ясенев. А львиная доля опыта все равно ушло в актив Виктора. Командир он, или погулять вышел. Ну и приросло в «Пушку».