— Как раз это я и делаю, Петенька. И в мои «жить, как хочется» не входит сидеть здесь сейчас с тобой.

— Иногда надо делать то, что не хочется, Васенька.

— Да, Петенька. Увы. А что там у тебя закончилось херово? Тяжелая слесарская молодость. Ой, или чакрологовская? — издевательски усмехается она. — Какая из?

— Слесарская, — на удивление, сдержанно отвечаю я.

— Кстати, а сколько у нас получают биоэнерготерапевты?

— Мы еще даже не целовались, а ты про зарплату, — наигранно закатываю глаза.

— И все же, — настаивает она.

— Достаточно, чтобы нам хватило на достойную жизнь. У меня хорошая репутация и много обеспеченных клиентов, которые советуют меня другим. Как оклемаюсь, будем раскрывать твою сахасрару и другие срары. Чакры в смысле, — вновь пытаюсь подмигнуть и снова закоротило.

— Не делай так. Кажется, тебе снова нужен осмотр невролога. Мне не понравились врачи, мутные какие-то.

— На мне как на собаке заживает. Не переживай. Ты главное не забудь за мной ухаживать. Кстати, я тоже люблю кошек.

— Поздравляю, а я нет.

— Я видел у тебя пушистую кошку на огороде, она мне ухо вылизывала. Твоя же? — осторожно интересуюсь я.

— Нет. Это скорее всего был Тошка. Он тот еще ухолиз. И пушистый.

— Это кто?

— Моя собака. Шпиц.

— Это те, у которых вечно какашки висят на попе? — кажется, сейчас Василиска хочет мне сломать вторую руку.

— Это те, которые улыбаются как умалишенные.

— Значит мы про одних и тех же. Кошек, стало быть, не любишь.

— Скорее их боюсь. В детстве кошка напала и вцепилась мне в шею. Я — собачница.

— Собачница и огородница. Шикарно. Я собак тоже люблю.