— Я дам вам деньги. По крайней мере для начала. И наркотики.

Сначала Уоррен решил, что ослышался, потом до него дошел смысл сказанного, и он приподнялся на стуле:

— Что? Вы будете давать мне наркотики?

— Вы работаете как дилер. Вы же не можете продавать сахар.

— Полиция собирается дать мне героин?

Хэтуэй сморщился.

— Скорее, коноплю, — ответил он. — Для начала. Вы когда-нибудь употребляли наркотики, Клифф?

Уоррен покачал головой:

— Никогда. Видел, что они сделали с моими родными. — Мать Уоррена умерла от передозировки героина, когда ему было двенадцать. Его отец тоже был наркоманом и закончил жизнь в тюрьме, куда попал за убийство дилера в Северном Лондоне. Уоррен кочевал от одних родственников к другим, пока не стал достаточно взрослым, чтобы самому о себе позаботиться. Казалось, наркотики коснулись каждого дома, где он жил. Он поклялся не притрагиваться к ним. — Не вижу проблемы. Многие дилеры сами не употребляют.

— Верно, но вам придется определять, хорош товар или нет.

— У меня есть люди, которые могут показать, как это делается. Товар, который вы дадите мне, откуда он?

— Наркотики были изъяты в ходе предыдущих операций, — объяснил Хэтуэй. — Обычно их уничтожают, если только они не используются в качестве улик. Мы просто дадим вам часть.

Уоррен сделал еще глоток пива. Сердце его бешено колотилось, он почувствовал легкое головокружение. Не от алкоголя — он выпил лишь полбутылки, — а от выброса в кровь адреналина. Его тело жаждало борьбы, однако в душе поселились страх и предчувствие неизведанного. Руки Уоррена задрожали, и он зажал бутылку между колен, чтобы скрыть волнение. Дрожь сейчас не ко времени.

— Я не услышал от вас одного слова.

Хэтуэй поднял бровь:

— Какого?

— Провокация.

— В английском законодательстве нет запрета на провокацию, — ответил Хэтуэй. — Бывает, что дела доходят до палаты лордов, и конечный результат всегда один и тот же — факт совершенной провокации не принимается во внимание в ходе судебного разбирательства, потому что отсутствует статья, защищающая от провокации.

— А случались дела, когда агенты под прикрытием добивались признания, но оно не принималось как доказательство, потому что у этих ребят не было официальных полномочий?

Хэтуэй улыбнулся.