- Что и? Говорю же, больше я его не видела.
- Какой он из себя? Говорил ли, куда направляется?
Бабка отвернулась к булькающему котлу, вытащив внушительных размеров черпак, принялась помешивать варево.
- Может и говорил, да только это ж еще денег стоит.
Брест начал терять терпение.
- Послушай меня, старая - прошипел он, - Если сейчас же не расскажешь все, что знаешь про того гада, я тебя второй раз похороню. Обещаю, – отчеканил бывший стражник.
Старуха у печи и ухом не повела:
- Ладно-ладно, не шуми. Расскажу. Погоди только, за травой одной схожу, в отвар добавить надобно.
Бабка с кряхтением положила половник и, подобрав юбки, заковыляла к дверям. Старательно хромая, она вышла из хаты, плотно притворив за собой дверь. Наемник услышал шаркающие шаги за окном, отодвинув тряпку, он выглянул на улицу. Старуха направилась к сарайке, которая находилась в паре шагов от дома. Там же на стенке висели пучки трав: некоторые подсохли, другие были еще посвежее. Ведьма, уже не хромая, добрела до вязанок и теперь пристально разглядывала каждый сноп, нюхая и растирая в пальцах сухие листья.
Брест, внимательно наблюдая за грузной фигурой, призадумался. В него закрались сомнения: ведьма стала как будто выше, а руки на свету оказались совсем не старыми, только лица не разглядеть. Наемник опустил занавеску, но тут его внимание привлек тусклый отблеск на полу. Наклонившись, он ковырнул в щели в полу и извлек тонкую серебристую иглу, рядом с нею валялись черные обломанные перья. Брест быстро достал из сумы дротик из замка и сравнил иглы.
- Та-ак, - протянул наемник.
За дверью послышались шаги, старуха с зеленью в руках, быстро прикрыв дверь, прошлепала к печи, оставляя за собой грязные следы.
Мужчина медленно поднялся.
- Сейчас-сейчас, куды торопишься-то? Дай только траву в снадобье добавлю и расскажу тебе все. – Заворчала бабка.
Ее болтовню прервал тихий металлический лязг. Она быстро обернулась, Брест стоял с оголенным мечом, с зажатыми в ладони одинаковыми дротиками. Взгляд старухи сначала метнулся к руке, а потом перехватил мрачную ухмылку воина. Он надвигался на нее, заслонив широкими плечами единственный выход. В следующее мгновение наемнику в глаза полетело варево из котла, а бабка, с удивительной для ее возраста прытью, юркнула в дверь и понеслась прочь из избушки. Брест увернувшись от кипятка, метнулся вслед за ней. Старуха помчалась через поляну, подобрав юбки. Но далеко не ушла: сверху на нее обрушилось нечто, напоминающее лося в период гона. Пахнуло крепким мужским потом. Наемник прижал трепыхающееся тело к земле, послышался тихий хруст.
- Ядрёна вошь! Ты мне опять сломал ребро, - прозвенел молодой голос, тут же сменившийся возмущенным гудением и бессвязными воплями.
Брест надавил на голову, так что лицо беглянки погрузилось в мягкий дерн, а голос стал глуше. Наемник оторвал кусок ткани, отточенными движениями скрутил руки, не давая поднять нос из грязи, связал ноги. Затем пинком перевернул бывшую бабку и довольный оглядел плоды своего труда: среди серого тряпья в грязи барахталось существо неясного телосложения, старательно пытаясь выплюнуть ком земли изо рта. Получалось плохо.
Мужчина довольный осмотрел поле битвы, хищно склонившись над поверженным противником:
- Ну и кто у нас здесь? – он отколупал грязь с лица бывшей бабки и увидел молодое женское лицо. – Тьфу! Девка! Меня свалила девка?! Да ежели кто узнает про это, меня же куры засмеют. Верно старею…
Наемник, как сытый кот, уселся прямо на пленницу, не обращая внимания на сдавленный стон.