– Тогда, – снова заговорила незнакомка, которую именовали жрицей, – вы знаете, что делать!

– Знаем!

– Мы знаем!

В какой-то человеческой мурмурации люди вдруг расступились, образовав круг и освободив место в центре зала. Я стояла у края на ступеньке, так что с этого ракурса смогла разглядеть на полу выбитый в виде желоба прямоугольник размером примерно два на два метра. В его середине такой же желоб, только ромбовидный.

Подобных изображений я прежде не видела, но судя по желобам, это что-то вроде стоков. Они что, тут овец в жертву приносить собрались?

При мысли о том, что могу стать свидетелем заклания невинного животного, меня бросило в дрожь. Я снова постучала по уху и крутанула яблочко.

– Ну? Алло, прием, где вы все, вашу ж мать!

– Хр… Пш… Яр… Как… – донеслось из динамика.

– Да блин горелый! – в сердцах шикнула я.

Тем временем девица на сцене воздела руки к гигантской Луне на потолке и возвестила очень театральным, томным голосом:

– Внимайте, друзья! Внимайте, собратья! Сегодня свершится прорыв! Небывалое событие! И все, кто избрал истинный путь, будут вознаграждены!

Потом она резко указала в сторону наподобие кулис и добавила всё так же пафосно:

– Возблагодарите нашего агнца!

После чего из-за шторы появился мужчина в черном костюме и маске, вывовлакивая за собой девушку с мешком на голове и в простом белом платье. Плач девушки доносился приглушенный, из чего я сделала вывод, что рот ей чем-то заткнули.

– Благодарим, тебя агнец! – закричала толпа.

– Спасибо!

– Твоя жертва истинна!

Ужас и безумие происходящего зашевелили мне волосы на затылке, я отшатнулась и, наверное, упала бы, не упрись спиной в стену – то, что здесь планируется, совсем не студенческая сходка. Ох, совсем не студенческая сходка.

Девушка продолжала безмолвно рыдать и мычать, её, босую и простоволосую, беспощадно отволокли  в центр квадрата и сорвали с головы мешок. Тут я обомлела окончательно, потому что девушкой оказалась Лебедь Белая. Перепуганная, с заплаканными красными глазами и со здоровенным кляпом во рту.

– Эдрить-мадрить… – только и прошептала я перехваченным голосом.