– Кто еще желает высказаться? – спросил Сталин, загасив трубку.

Гробовая тишина в ответ.

– Очень хорошо. Итак, мы решили признать гражданина Назарова изменником Родины и расстрелять. Приговор привести в исполнение немедленно. Товарищ Берия. Прошу.

Берия вновь подскочил, и я увидел в его руке направленный на меня пистолет.

– Нет! – завопил я. – А где мое последнее слово! Товарищ Сталин! Они все предадут вас! Они все враги народа!

– Заткнись, гад! – процедил сквозь зубы Берия и блеснул очками. – Получай!

Пламя из дула. Разрывающий голову удар. Проснулся в холодном поту. Черт!

За окном светало. Наступало утро.

– Приснится же, – пробормотал я, озираясь по сторонам. В палате царил покой. Сумасшедшие спали.

Тишину нарушил громкий топот со стороны двери. В палату вошли несколько рослых людей в военной форме. За ними семенил Феликс Эдуардович в сопровождении двух санитаров.

– Подъем! Все подъем! Быстро! – завопил один из них.

Сумасшедшие заворочались. Кто-то протяжно завыл.

– Вот она кара небесная во второе пришествие! Ибо сатана не дремлет! – заорал набожный юродивый. – Армагеддон настал!

– Товарищи сумасшедшие! – зычно воззвал один из людей в форме с погонами майора. – Приказываю всем, построиться в шеренгу перед койками. Быстро! Время построения – одна минута. Время пошло!

– Вставайте! Вставайте! Быстро! Скоты! – завопили санитары и забегали меж коек, пинками и тычками поднимая психов. – Вставайте! Стройтесь, как есть! В трусах!

Я не стал дожидаться пинка, вскочил и послушно застыл перед своей кроватью. Справа от меня пристроился Роман, а слева, тупо бормоча, что-то про бога выпрямился столбом юродивый.

Прошла не одна минута, прежде чем санитарам удалось выполнить приказ майора и создать из психов некое подобие шеренги. Вид всей этой картины был карикатурно отвратителен и напоминал собою некий винегрет из полотен испанского художника Франсиско Гойи со своими чудовищно-гротескными персонажами из разномастных пародий на человеческие облики. Сумасшедшие топтались на месте. Некоторые тупо озирались по сторонам, иные же расплывались в идиотских улыбках, другие сумрачно набычились.

– Рааавняйсь! Смииирно! Вольно! – зычно скомандовал майор.

– Ура! – заорал кто-то из нестройных рядов. Майор сделал вид, что не услышал восторженного возгласа.

– Я майор Хромченков – начальник второго отдела Центрального районного военкомата, – представился он. – Завершается весенняя призывная кампания в доблестные и непобедимые советские вооруженные силы. Практически все новобранцы поступают в нашу великую армию с искренним желанием служить и стойко переносить тяготы военной службы. Практически все. Да.