Но что же делать дальше? Не протыкать же из-за этого ребенку сердце колом!

И тут они услышали, как дверь, ведущая на разрушенную плантацию, громко хлопнула.

— Господи! — воскликнула Джейн и зарыдала.

— Тихо! — прошипел Шон. Схватив мальчика и девушку, они с Джеком вышли в холл первого этажа и осмотрелись. Внизу стоял человек. В темноте — а тучи к тому времени затянули уже все небо — они не видели его лица.

Шон осветил человека фонариком. Свет фонаря упал, однако, на что-то металлическое, причем такое ослепительно яркое, что от отражения защемило глаза. Шон убрал фонарик.

— Матерь Божья! — выдохнул Джек.

Шон выругался. На ступеньках стоял Пьер ле Понт — судмедэксперт. В руках он держал серебряное распятие таких огромных размеров, что ему наверняка позавидовал бы сам архиепископ.

— Черт, Пьер, ты едва не ослепил нас своей штуковиной! — сказал Пьеру Шон.

— Ага! Вы, я вижу, тоже пришли на вампиров поохотиться.

— Как тебе сказать, — уклончиво ответил Джек.

Пьер скептически взглянул на него:

— «Как тебе сказать»? Думаешь, как дойдет до дела, я не отличу труп от парня, который еще не совсем отдал концы?

— Поднимайся сюда, поможешь нам осмотреть комнаты в мансарде. Мы их еще не все проверили. И запомни: этот тип при дневном свете в солнечную пыль не превращается. И еще: его можно обжечь святой водой. Но вот крест вряд ли его отпугнет — говорят, кресты на вампиров особенно не действуют. Кстати, ты захватил с собой чеснок?

Пьер приподнял рубашку. На груди у него висело ожерелье из головок отборного чеснока.

— Ну, тогда ты в полном снаряжении. Поднимайся скорее.

Когда Пьер шел по лестнице, грянул гром, и судмедэксперта озарило вспышкой молнии.

— Надо поторапливаться, — сказал Джек, следуя за Пьером по балюстраде второго этажа. Вдвоем они заглянули в пустующие спальни в мансарде. Две из них были почти без пола, в третьей, тоже пустой, ветер шевелил грязную кисейную занавеску. Судя по набиравшему силу ветру, близилась буря.

— Интересно, что будет, если этот малец проголодается? — усмехнулся Джек. Айзек жался к нему, как к кормящей матери.

— Чеснок отпугнет его, — ответил Шон.

— Дайте мальчика мне. Я займусь им, — предложила Джейн.