Поехала домой. Метро. Давка. Все привычно, серо, и даже веселая музыка в наушниках не помогает — песни быстро приедаются. Спустя час с лишним я дома. Мама еще не пришла, но встретить есть кому — две старенькие кошечки, одна рыжая, другая черепаховой расцветки, живут у нас уже очень давно. Дворовые подобранки.

Как всегда, кошкам корм первым, а то смотрят так жалостливо, мяукают, на совесть мою очерствевшую давят. Ну а потом себе. Борщ, котлетки, пюре, соленые огурчики. Все домашнее, мамино, вкусное до невозможности. И да, пусть кто-то скажет, что я неудачница, престарелая девственница, чья судьба — вечно жить с мамой и кошками, а я не плачу. Не совсем уж престарелая — до тридцати лет мне еще далеко. А с мамой и вовсе хорошо. Всегда есть что покушать вкусного, приятная компания, и у нас всегда чисто. Не нужен в нашем женском царстве мужчина.

После ужина собралась уж было заняться безудержным вечерним просмотром сериалов, но вдруг позвонила Ната.

— Собирайся прямо сейчас, бери такси, я оплачу. Едем в салон, сейчас адрес скину. Там еще попариться можно. Мне нужно выговориться. Заодно и марафет наведем.

— Погоди-ка, а откуда у тебя деньги, чтобы по салонам шиковать и мне еще такси оплачивать?

— Ой, да Артурчик деньжат подкинул. Говорит, люблю, не могу, давай жениться. Дурачок.

— Эм. Ты что, с ним снова встречаешься?

— Ну что делать, я привыкла уже к нему, а на одну зарплату прожить нынче трудно.

— А то, что ты замуж собралась за нового босса, ничего?

— Одно другому не мешает. Так! Ты едешь, или мне кого другого позвать?

— Еду. — Чего бы не поехать.

Спустя еще почти час мы с Натой лежим на теплых скамейках парной.

— Ну какой он, а? — подруга томно вздыхает и, приподнявшись, отпивает сок из своего бокала. — Настоящий итальянский жеребец.

— Справедливости ради, не такой уж итальянский. Наши уже всю его подноготную вызнали. Мать русская, отец итальянец. Родился в России и жил тут почти до семи лет, и только потом переехал с родителями в Италию, где прожил не так уж долго — его отец по роду работы много путешествовал. Последние шесть лет твой жеребец жил и работал в Китае.

— Плевать, — решительно сказала подруга. — Ох, Лесь, он тако-о-ой… ну ты и сама его видела.

— Так у вас как там? Уже что-то закрутилось?

— Да куда там. Знаешь, улыбается он, конечно, хорошо, а на деле жесткий. Пропесочил меня хорошо. Предупредил, что это первое и последнее мое опоздание, и если не буду справляться, то он быстро со мной распрощается. А потом как загрузил работой по самую макушку.

Ната сделала паузу. Надо, наверное, посочувствовать. Но я не успела ничего сказать — коллега продолжила свой монолог:

— Лесечка, как же он все-таки потрясный! — в словах девушки чистый восторг.

— Да? Он же тебе, вроде как, угрожал и работой завалил.