На улице холодно и мерзко моросит осенний дождь. Я в одной футболке, и от меня кажется исходит пар. Потому что горю весь. Горю ей. И хотя она – Снежная Королева, пожар внутри меня отнюдь не ледяной! Она сама не знает, на что нарывается! Я не шутил, говоря, что не дам ей житья! Она сможет вернуться к обычной жизни только через полную покорность в моей постели! Горячий пепел просыпается на кожу руки, забитой татуировками. Место ожога тут же краснеет, я подставляю его под ледяную изморозь, чтобы немного облегчить боль.

К крыльцу загородного особняка, который я построил для родителей подъезжает новый вместительный джип. Его я тоже приобрел папе. Чтобы…

А вот и причина постройки дома под Питером, подальше от моих глаз, и покупки машины размером с аэробус…

Родители вылезают из джипа, папа открывает багажник и достает инвалидную коляску… Раскладывает ее обыденными, хрен знает сколько раз уже отточенными движениями.

Морщусь от неприятного ощущения.

Мама открывает дверь пассажирского сидения, а папа достает Константина, на руках переносит его в инвалидку. Мама накрывает ноги Кости пледом, раскрывает над ним большой серый зонт.

У меня больно простреливает сердце, и как будто нерв в зубе протравливается от мерзкой безысходности. Выкидываю недокуренную сигарету, возвращаюсь в свою комнату.

– С…а!!! – со всей силой бью в боксерскую грушу голым кулаком. А потом еще и еще! Еще и еще! И так много раз, пока не сбиваю костяшки пальцев в кровь, а моя футболка не пропитывается потом от драки с «ветряной мельницей». Как будто это хоть как-то сможет приглушить мою боль, притушить пожар ненависти. – Тварь!!! Ненавижу!!!

Стягиваю с себя насквозь промокшую майку, обтираю кровь с костяшек на руках, выкидываю ее на пол. Ложусь на пол как есть, с голым раскаченным торсом, тоже забитым под завязку татуировками.

– Ненавижу людей! – принимаюсь отжиматься. – А баб в особенности!

Кира

– Привет, Гош! – тут же набираю брата, едва отбившись от алчного главбуха.

– Говори! У меня мало времени! – голос отрывистый.

На фоне играет громкая клубная музыка. Женский визг определенной тональности навевает атмосферу веселья, а мне становится еще более тоскливо.

– Ты в клубе?

– Кир, какая разница? Я не обязан отчитываться перед тобой. Зачем звонишь? – раздраженно выспрашивает Гоша.

– Буйный… – мне тяжело произносить ненавистную фамилию. – Он объявился в городе…

– И дальше что? – хмыкает Георгий.

– Как что?! – злюсь я, – Не прикидывайся идиотом!

– А я не идиот, сестренка, но и не экстрасенс! Откуда мне знать перемещения этого урода по стране?!