‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Борюсь с собой целых десять минут. Даже пальцами вцепляюсь в подоконник, дабы успешнее противостоять соблазну. А потом имя повторяют еще раз, и этим ломают напрочь бастионы моей честности.

Осторожно, на цыпочках подхожу к плотно прикрытым дверям. Прикладываю ухо к деревянной створке и, затаив дыхание, прислушиваюсь.

– По-моему, ты сгущаешь краски, Сил… – слышу голос Маркуса. – Ты бы вначале обсудил этот вопрос с женой.

Внутренне киваю. Какой же молодчина у Сабины муж. Советы дает правильные…

– С женой, Мар? Я не уверен, что она сможет адекватно оценить ситуацию, – отвечает ему мой муж, поселяя в сердце обиду. – Я чувствую, что Ана любит меня. Она честная, добрая, готова к самопожертвованию. А я не хочу, чтоб она жертвовала собой. Чтобы губила свою жизнь. Ты бы видел, как она поет. Она светится вся. И чарует. А я чувствую себя варваром, который подобную красоту хочет заключить в клетку. Хочет присвоить фей-ир. Неужели не помнишь старую легенду, и чем она закончилась?

Даже не замечаю, как сжимаю с силой кулаки. Ногти острыми полукружиями впиваются в ладони. Горечь появляется в сердце, в душе... царапает в горле острыми коготочками.

– А ты у нее спросил, хочет ли она такой жизни? По-твоему правильно делать выбор за двоих?

Маркус продолжает приятно удивлять. Чего не скажешь о Сильвестре...

– Этого не спрашивают. Ты бы для Сабины хотел такой жизни? Кое-кто сегодня ко мне пришел просить об отставке...

– А ты сам? Ты любишь ее?

Это вопрос заставляет меня замереть, как статуя. Затаить дыхание и даже зажмуриться. Я так хочу услышать ответ… и одновременно не хочу...

– Что есть любовь?– совсем тихо отвечает Сил. – Ты уверен, что чувствуешь к Сабине именно ее. Может, мы с тобой обманываемся…

Даже не замечаю, как по щеке ползет одинокая слезинка.

– Мои чувства настоящие Сил. Я и помыслить не могу себя без нее. Без нашего малыша. Это чувство не может быть навязанным. Просто не может.

– Я боюсь, что если останусь рядом с ней дольше, – с какой-то обреченной интонацией произносит муж. – То просто не смогу отпустить. Чувствую Мар, что теряю себя, становлюсь рядом с Аной совершенно другим человеком.

Ноги неожиданно слабеют и подкашиваются. Упираюсь лбом в дверь, ища хоть какую-то опору. Но створка легко поддается под моим весом и гостеприимно распахивается, увлекая за собой.

Мужчины застывают. Смотрят удивленно.

Я пробегаю несколько шагов и, наконец, останавливаюсь.

– Извините, – чувствую, как жар расплывается по щекам и шее, начинают гореть уши.

– Ты подслушивала? – хмурится Сил.